ческую лампу). Викторъ Александровичъ... (Сухо). А дѣти?..
Викторъ Алекс. Дѣти прошли кругомъ ложиться спать. Вѣроятно, они уже спятъ.
Краева (иронически). Вѣроятно... Жаль, что вы этого не знаете... Можетъ быть, я помѣшала?.. Если нѣтъ — продолжайте, господа... И я съ вами поговорю... (Садится).
Елена Серг. Все въ людяхъ ложь!.. Въ сердцѣ одно, а на языкѣ другое!.. На лицахъ маски, а сердца броней скованы... И потому все хорошее, что есть въ сердцѣ, не можетъ наружу выйти, не можетъ другому передаться... Какъ враги стоятъ люди другъ передъ другомъ, обмануть одинъ другого стараются, цѣлей своихъ разныхъ мерзкихъ достичь хотятъ... (Прямо Краевой). И обманываютъ... и достигаютъ... Нѣтъ предѣла грязи!.. Нѣтъ предѣла разврату!.. (Быстро уходитъ направо).
Краева. Что съ ней?.. Бѣлены она ,что-ли, объѣлась?.. Или, можетъ быть, вы ее до такого состоянія довели?.. Чѣмъ это?..
Викторъ Алекс. Я тутъ не при чемъ... Другія на нее вліяютъ... Скверно, очень скверно вліяютъ...
Краева (съ притворнымъ удивленіемъ). Вотъ какъ... Кто же?..
Викторъ Алекс. Двѣ сектантки, которыя къ ней ходятъ... Ежедневно... больше мѣсяца...
Краева (иронически). Однако... вы даже знаете, какъ давно бываютъ у Елены эти женщины... Должно быть, васъ это очень интересуетъ... Даже я не знала такихъ подробностей...
Викторъ Алекс. И напрасно... (Краева дѣлаетъ рѣзкое движеніе). Извините, но я считаю своей обязанностью сказать вамъ... Елена Сергѣевна на опасной дорогѣ... Неизвѣстно, чѣмъ это можетъ кончиться... (Воодушевляясь). У нея такіе идеальные, такіе
