опасается заслужить ихъ нареканія и неудовольствіе, чего онъ бы не желалъ…
Вотъ какого, по-своему, замѣчательнаго человѣка довелось встрѣтить на далекомъ суевѣрномъ востокѣ! Въ полдень мы оставили Толи. Цѣлый день ѣдемъ по камнямъ, среди камней и можемъ любоваться различными видоизмѣненіями опять таки каменныхъ породъ; вездѣ камень и камень… Страстный минералогъ задохнулся бы здѣсь отъ восторга, но просто живому человѣку тутъ кажется жутко: кварцъ, сланецъ, гранитъ, галька, песокъ и лишь кой-гдѣ рѣденькая тощая травка — вотъ и все содержаніе картинъ здѣшней природы; a жаркій воздухъ, отъ котораго негдѣ укрыться, соленая грязная вода въ колодцахъ, страшно тряская дорога составляютъ условія здѣшняго комфорта. Къ ночи собралась и разразилась страшная гроза съ проливнымъ дождемъ, но телѣги и юрты вполнѣ защищали насъ отъ бушевавшихъ стихій; только мы плохо надѣялись на свои непрочныя убѣжища и потому спали тревожно.
Теперь чувствуется, что мы въ глубинѣ безплодной пустыни и скудость ея природы сильно сказывается во всемъ; несчастная обстановка здѣшняго населенія становится еще болѣе поражающею. Это — страна страшныхъ лишеній для людей и невообразимыхъ страданій для животныхъ. Юрты здѣсь грязны; люди одѣты, какъ нищіе и имѣютъ болѣзненный видъ; лошади худы; рогатаго скота не видно совсѣмъ; голодныя собаки, какъ тѣни, бродятъ около юртъ или верблюдовъ, можетъ быть ожидая съ нетерпѣніемъ ихъ смерти, а пока лижутъ и грызутъ снятия съ нихъ сѣдла, потому что на нихъ остались слѣды крови отъ израненныхъ спинъ этихъ горемычныхъ созданій. Иные изъ верблюдовъ представляютъ буквально кожу да кости, тѣмъ не менѣе ихъ заставляютъ таскать на себѣ вьюки, потому что замѣнить ихъ некѣмъ; спины ихъ изъязвлены, а раны полны личинокъ мухъ, отъ которыхъ монголы стараются освободить ихъ, но дѣлаютъ это до крайности грубо. А иногда еще прилетитъ разбойникъ-воронъ и, если не доглядятъ, примется клевать израненную спину живого верблюда…
Да, читатель, отвратительно и страшно; но такова здѣшняя жизнь! Я даже пожалѣлъ, что подошелъ къ верблюдамъ, когда ихъ развьючивали. Сердце мое страдало, когда я видѣлъ эти кроткіе глаза, изъ которыхъ текли слезы, не поэтическія, а
