на солнцѣ сами и морить животныхъ, а отъ четырехъ часовъ, когда жаръ спадетъ, простоимъ на мѣстѣ въ ожиданіи вареной баранины и, потомъ, наѣвшись, выѣдемъ на закатѣ солнца; значитъ, опять пріѣдемъ поздно, и на другой день опять поздно встанемъ. Всѣ изумлялись, и какъ ни ломали себѣ голову, чтобъ разрѣшить вопросъ, почему же такъ лучше, въ чемъ тутъ выгода, ничего придумать не могли и только повиновались, утѣшая себя надеждою, что авось послѣ, когда опытъ научитъ, у насъ будутъ иные порядки.
Я уѣхалъ съ однимъ изъ казаковъ впередъ. Ѣдемъ по равнинѣ, нѣсколько болѣе оживленной; на ней встрѣчаются интересныя чашеобразныя углубленія съ озерками посрединѣ; вся равнина представляетъ царство полыни и воздухъ пропитанъ ея запахомъ. Стадо антилопъ (цзэрэнъ), головъ въ тридцать, пересѣкло намъ дорогу и унеслось вдаль; невдалекѣ отъ насъ расхаживали двѣ дрохвы и надъ нами пролетѣло стадо пустынниковъ. Появленіе этихъ животныхъ также служило предвѣстникомъ, что мы скоро выберемся изъ Гоби.
Пріѣхали на станцію Шара́-Мурэнь, сорокъ третью по счету отъ Урги. Здѣсь мы нашли сопровождавшаго насъ монгольскаго чиновника, — Хундэ или Хундугэ, пріѣхавшаго раньше насъ. Онъ отдавалъ распоряженія о лошадяхъ и телѣгахъ для дальнѣйшаго движенія и заботился о приготовленіи намъ ужина. Солнце уже опускалось къ горизонту, а лошадей я не видалъ нигдѣ, телѣгъ тоже; за бараномъ только-что послали куда-то и меня даже удивляло, куда тутъ можно послать, когда кромѣ трехъ жалкихъ юртъ на всемъ пространствѣ ничего кругомъ не видать, на сколько глазъ хватаетъ; а онъ вездѣ видитъ открытый горизонтъ; однако, барана достали. Ну, не скоро мы уѣдемъ отсюда, подумалъ я; и дѣйствительно, пока всѣ съѣхались, пока сварили супъ и всѣ пообѣдали и когда, наконецъ, все было готово къ отъѣзду, свѣтило уже не солнце, а молодой мѣсяцъ, да яркія звѣзды. Но когда вышли изъ юрты, чтобъ садиться въ телѣги и на лошадей, тутъ только узнали, что еще не хватаетъ многихъ людей, лошадей и нѣтъ телѣгъ подъ багажъ. Поднялись крикъ, гамъ, бѣготня; крошечный пикетъ ожилъ; пустыня огласилась распеканіями за нераспорядительность, угрозами, направленными на Хундэ и громогласными приказаніями, чтобъ сейчасъ немедленно все было готово. Раздался топотъ гонцовъ, полетѣвшихъ во всѣ стороны за разными предметами, безъ которыхъ мы не могли двинуться съ мѣста. А на дворѣ ужъ ночь.
