не сбросилъ камня, словно это считается грѣхомъ. Не лежитъ ли, въ самомъ дѣлѣ, какой-нибудь предразсудокъ въ основаніи этой замѣчательной небрежности монголовъ по отношенію къ своимъ дорогамъ?
Но ѣдемъ далѣе. Характеръ страны рѣзко перемѣняется: степныхъ травъ и цвѣтовъ почти не видно; вмѣсто нихъ явились богатыя луговыя растенія съ множествомъ разнообразныхъ цвѣтовъ; но не потянется ли за этими лугами опять оголенная и выжженная почва? Нѣтъ, вамъ говорятъ, что пустыня кончилась… Та страшная Гоби, которая пугаетъ воображеніе человѣка, намѣревающагося переѣхать ее, — она уже осталась назади… А я все ожидалъ настоящей пустыни, вполнѣ похожей на созданную въ моемъ воображеніи… Слѣдующая станція, Чачарту́, представляла оживленный пикетъ, похожій на нашу деревню, если забыть, что передъ глазами стоятъ не избы, а юрты; послѣднія окружены каменными оградами, — признакъ нѣкоторой осѣдлости и роскошь, какой я еще не встрѣчалъ въ Монголіи до сихъ поръ; здѣсь, впрочемъ, и во всемъ видно больше довольства, и вода прекрасная, хотя также добываемая изъ колодца, а не ручья. Мы продолжали путь по долинѣ, усѣянной множествомъ цвѣтовъ и какъ бы искусственно украшенной изсѣченными изъ гранита фигурами разныхъ животныхъ и другихъ предметовъ, на которые похожи разсѣянныя по степи гранитныя глыбы, основаніемъ своимъ уходящія въ землю. Неизвѣстно, какъ и откуда попали онѣ сюда, такъ какъ нигдѣ вблизи горъ нѣтъ, чтобъ можно было принять ихъ за обломки послѣднихъ. Солнце скрылось за высокіе холмы и въ долинѣ вдругъ такъ посвѣжѣло, что пришлось надѣть суконные сюртуки. Когда долина кончилась, мы точно выѣзжали изъ какихъ-то гиганскихъ воротъ, на которыя походили возвышавшіеся по обѣимъ сторонамъ почти вертикальные холмы и въ отверстіи между ними открывалась обширная равнина вблизи желтоватая, а вдали голубая, какъ море. Выѣхавъ на равнину, мы увидали себя среди громаднаго открытаго пространства, окаймленнаго со всѣхъ сторонъ очень отдаленными горами. Въ лѣвой сторонѣ отъ дороги лежало большое озеро Цаганъ-Норъ. Солнце сѣло, воздухъ сталъ холоденъ, и такъ сыръ, что даже чувствовалась влажность платья, — вліяніе близости упомянутаго озера. Мы приближались къ мѣстечку, судя по количеству юртъ довольно многолюдному, по имени Минганъ. Юрты его хорошо сдѣланныя, чистыя; около нихъ также
