площадь. Здѣсь, противъ одного храма, на возвышенной и открытой эстрадѣ, только подъ навѣсомъ, давалось театральное представленіе; мужская публика толпилась на площади, стоя; женщины смотрѣди на сцену, сидя въ своихъ телѣгахъ, въ которыхъ пріѣхали. Представленіе шло, а шумъ на площади происходилъ невообразимый; актеры напрягали всѣ свои силы, обливались по̀томъ; a находившійся на сценѣ оркестръ убійственной музыки только увеличивалъ содомъ, происходившій на площади, полной народу; тѣмъ не менѣе голоса актеровъ были слышны, но едва ли можно было понять все, — что́ они говорили. Въ такія-то мѣста, преисполненныя адскаго шума, китайцы, страстные любители пѣвчихъ птицъ, приносятъ ихъ съ собою въ клѣткахъ, въ томъ убѣжденіи, что среди городского шума онѣ совершенствуются въ своемъ вокальномъ искусствѣ. И дѣйствительно, птицы старались не менѣе актеровъ. Мнѣ говорили еще, что истые охотники, даже старики, забравъ своихъ пѣвцовъ, отправляются съ ними на горы, куда доносится хоръ, составленный изъ милліоновъ разнообразныхъ звуковъ, раздающихся въ городѣ и разжигаетъ соревнованіе пернатыхъ пѣвцовъ, которыхъ тамъ удобнѣе и пріятнѣе слушать. Эта черта китайскаго характера мнѣ понравилась; въ ней есть что-то чистое, дѣтское. Я возвратился домой утомленный почти до опьяненія массою впечатлѣній и пока сидѣлъ на террасѣ, любуясь прекрасною лунною ночью, въ моихъ ушахъ долго раздавались то звуки оркестра, то крики продавцовъ и праздной толпы, то голоса актеровъ или неистовое пѣніе птицъ, какъ будто выходившихъ изъ себя и старавшихся все заглушить своимъ свистомъ.
Сегодня хотѣли уѣхать, да не успѣли. Это ужасно непріятно, потому что нѣтъ ничего досаднѣе, какъ незнаніе впередъ, какимъ временемъ располагаешь каждый день въ каждомъ данномъ мѣстѣ: остаться на день неожиданно, когда готовъ къ отъѣзду и все уложено, — совсѣмъ не то же, чѣмъ знать впередъ, что́ можешь располагать еще однимъ днемъ. Это одна изъ удобнѣйшихъ системъ мѣшать заниматься, — назначать день отъѣзда всегда раньше предполагаемаго, и, благодаря ей, я потерялъ за дорогу немало дней. Точно такъ у меня пропалъ и нынѣшній день, — который я просидѣлъ дома, ничего не сдѣлавъ, и никуда не пошелъ, потому что все говорилось, — можетъ быть, еще сегодня поѣдемъ.
