немъ, по обнаженнымъ скаламъ, крѣпкимъ какъ сталь, путникъ можетъ подумать, что здѣсь онъ пе́рвый вступаетъ на почву дѣвственныхъ горъ, на которыя еще не становилась нога ни человѣка, ни прирученнаго животнаго: такъ онѣ дики, такъ незамѣтно здѣсь какой бы то ни было попытки со стороны людей сколько-нибудь облегчить себѣ проѣздъ по этой дорогѣ; а между тѣмъ глубокія колеи, и здѣсь протертыя колесами въ скалахъ, убѣдительно говорятъ о многихъ вѣкахъ, въ теченіи которыхъ тутъ происходитъ безпрестанное движеніе. Смотришь на подобные пути сообщенія и не знаешь, чѣмъ объяснить себѣ такое равнодушіе китайцевъ къ своимъ дорогамъ… Лѣностью? Но кто не слыхалъ о ихъ трудолюбіи. Нѣтъ, — у нихъ есть превосходныя дороги… Неумѣніемъ? Недостаткомъ средствъ? Но тутъ же рядомъ стоитъ Великая Стѣна, — или „Стѣна въ десять тысячъ ли въ длину“ (Вань-Ли-Чанъ-Чэнъ)[1], какъ называютъ ее китайцы. Это монументъ, подобнаго которому по колоссальности работы не имѣетъ ни одинъ народъ въ мірѣ. Сколько для нея потребовалось и умѣнья, и труда, и средствъ! Итакъ, что же? Я слышалъ только одно мнѣніе, что китайцы оставляютъ здѣшнія дороги въ такомъ первобытномъ видѣ въ силу стараго правила — всячески затруднять доступъ въ Китай сѣвернымъ варварамъ, т.‑е. монголамъ. Можетъ быть, это и справедливо.
Мы подъѣзжали къ Великой Стѣнѣ, которая пересѣкла намъ дорогу, проходящую сквозь нее, черезъ упомянутыя ворота — Гуань-Гоу. Волнуемый тѣмъ чувствомъ, которое вызываютъ въ насъ памятники глубокой старины, приблизился я къ Стѣнѣ, и остановившись по сѣверную сторону ея, расположился на пригоркѣ съ бумагой и красками, чтобы сдѣлать рисунокъ этого чуда, которое хотя и кажется теперь не нужнымъ, тѣмъ не менѣе поражаетъ каждаго своею громадностью, древностію и историческими воспоминаніями.
Сдѣлавъ рисунокъ общаго вида Стѣны съ ея воротами, я отправился осматривать ея подробности, начиная съ основанія, сложеннаго изъ большихъ кусковъ гранита и розоватаго кварца. Всѣ спутники мои уже уѣхали дальше и меня поджидалъ только одинъ проводникъ изъ туземцевъ. Но я и забылъ обо всѣхъ, и на часы не смотрѣлъ, счастливый тѣмъ, что мнѣ привелось увидать этотъ единственный въ мірѣ
- ↑ Китайское названіе Великой Стѣны составлено изъ слѣдующихъ словъ: Вань — десять тысячъ, Ли — мѣра длины, приблизительно половина нашей версты, Чанъ — длинный, Чэнъ — стѣна.
