меня было нужно, вглядѣлся пристально и потомъ, отъѣхавъ къ провожатымъ, заговорилъ съ ними по-монгольски. Этого было достаточно, чтобъ совершенно успокоиться. Монголъ — значитъ человѣкъ не опасный; но я такъ и не узналъ, кто онъ былъ, — вѣроятно, изъ нашей же компаніи, потому что вскорѣ мы нагнали одну изъ телѣгъ. А я предполагалъ, что онѣ ужъ давно на станціи. Въ этой телѣгѣ ѣхалъ Матусовскій.
„Что вы такъ отстали? — спрашиваю его.
— Да лошади устали, едва идутъ; двадцать шаговъ пройдутъ и останавливаются отдыхать… А вы отчего такъ долго не ѣхали? — спрашивалъ онъ меня въ свою очередь.
Я разсказалъ объ оставшихся спутникахъ, о своемъ паденіи и побѣгѣ лошади.
— Вотъ такъ всегда бываетъ, когда по ночамъ ѣздятъ. Мы когда-нибудь еще шею себѣ сломимъ… — говорилъ онъ съ оттѣнкомъ досады. — Теперь бы спать давно надо, а тутъ вотъ еще тащись; на станцію пріѣдешь, тамъ еще дожидайся чаю, пока-то вода вскипитъ. Ну, кто ѣздитъ по ночамъ, когда въ томъ нѣтъ ни малѣйшей надобности. Всѣ порядочные люди выѣзжаютъ чѣмъ свѣтъ и съ закатомъ солнца останавливаются на ночлегъ, — вотъ какъ въ степи дѣлаютъ. Спросите кого хотите, кто ѣзжалъ, да и по здравому смыслу это ясно… Что мы станемъ дѣлать съ больнымъ, если кто-нибудь себѣ, напримѣръ, ногу сломаетъ, а ночью долго ли до этого!..
Я разсказалъ ему, какъ распорядился съ собою Сосновскій, и наша бесѣда по этому поводу значительно сократила время, и мы, наконецъ, дотащились до юртъ, больше которыхъ намъ ничего не было нужно. Но, увы! то, что́ зачернѣлось передъ нами и что́ мы приняли за юрты, были верблюды какого-то чужого каравана, который шелъ навстрѣчу; мечты о скоромъ отдыхѣ исчезли, какъ мыльный пузырь и опять осталась одна дорожная скука да усталость. Еще съ часъ протащились мы и, наконецъ, послышался лай собакъ, запахло дымомъ горящаго навоза, — это ужъ несомнѣнные признаки близкаго кочевья. Дѣйствительно, вскорѣ мы очутились у самыхъ юртъ, которыя всегда точно изъ земли выростаютъ, когда къ нимъ подъѣзжаешь ночью и если не видишь издали огней. Эта станція по счету была 33‑я отъ Урги, значитъ больше половины Гоби проѣхали.
Пріѣхавшіе раньше уже заснули, но мы разбудили ихъ потому что знали, что и они были голодны, какъ и мы, и велѣли скорѣе готовить чай и доставать сухари; разсказали о
