койно взглянулъ на товарища, потомъ плюнулъ себѣ на ладонь, растеръ другой рукой и, нагнувшись, приложилъ мокрую ладонь къ землѣ, отчего къ ней пристали песокъ и разный соръ. Этою-то ладонью онъ влѣпилъ товарищу звонкую пощечину, но сдѣлалъ это безъ гнѣва, безъ злобы, просто мило пошутилъ, и получившій оплеуху принялъ ее не какъ оскорбленіе дѣйствіемъ, а какъ выраженіе вниманія въ отвѣтъ на его заигрываніе; онъ нисколько не разсердился, а только весело засмѣялся; въ толпѣ также никто не обратилъ вниманія на эту сцену. Наглядѣвшись на толпу, я отправился взглянуть на монастырь. Онъ обнесенъ высокой кирпичной стѣной съ бордюромъ, идущимъ по верхнему краю и выдѣланнымъ изъ того же кирпича. Внутренность его представляла колонаду, въ глубинѣ которой помѣщалась бронзовая статуя Будды; между колоннами стояли въ два ряда низенькія скамейки, на которыхъ сидѣли ламы и совершали богослуженіе: они всѣ до одного громко и монотонно читали по своимъ тетрадкамъ молитвы, по временамъ сопровождая это чтеніе барабаннымъ боемъ и звуками мѣдныхъ тарелокъ; двое, кромѣ того, трубили въ извѣстные моменты въ трубы длиною сажени въ полторы и болѣе; они производили сначала одинъ протяжный, ровный звукъ, потомъ вводили въ него нечастые переливы и колебанія. Въ двухъ другихъ храмахъ меньшаго размѣра, находившихся по бокамъ, происходило тоже самое; вообще богослуженіе въ буддійскихъ храмахъ почти никогда не прекращается. Но что́ это за богослуженіе! Я всякій разъ выносилъ самое тяжелое впечатлѣніе изъ монгольскихъ кумирень, когда бывалъ въ нихъ во время службы: ни въ одномъ изъ ламъ, участвовавшихъ въ немъ, я не замѣтилъ проявленія не только какого-нибудь чувства, но даже и внѣшняго благоговѣнія; храмъ походилъ скорѣе на фабрику, въ которой обязанность нерадивыхъ рабочихъ состояла въ томъ, чтобы отбубнить положенный молитвы, ударить извѣстное число разъ въ барабанъ и въ тарелки и погудѣть въ трубы. Забастовавъ опротивѣвшую работу, этотъ фабрично-набожный людъ безпорядочной шумной толпой летѣлъ вонъ изъ храма въ кухню, гдѣ для нихъ былъ готовъ даровой обѣдъ или бѣжалъ на улицу глазѣть и шляться до тѣхъ поръ, пока призывный звукъ не соберетъ ихъ снова на низенькія скамейки для повторенія въ стотысячный разъ все одного и того же. Понятно, до какой степени должны опротивѣть имъ и храмъ и стоящіе въ немъ идолы и эти молитвы. Да, на мой взглядъ, ламы —
