рались черезъ Опоцкой порогъ, слушали въ Рождественской Богородицкой церкви всенощную и литургію и молебенъ; между жь тѣмъ катеръ и карбасъ, переѣхавши порогъ, пристали къ сему погосту. Потомъ, въ священниковомъ домѣ отобѣдавши, отпустили обратно въ городъ Устюгъ къ господину коменданту Алексѣю Ивановичу Монастыреву данныхъ намъ отъ него для бичевой на переѣздъ до онаго порога помянутыхъ сержанта, солдата и двѣнадцати человѣкъ рекрутъ, давъ имъ за ихъ труды: сержанту рубль, солдату пятьдесятъ копѣекъ, рекрутамъ три рубли, и переложи изъ карбаса экипажъ въ катеръ, а карбасъ, для доставленія устюгскому мѣщанину Семену Егорову, отдали имъ въ цѣлости. Послѣ жь сего со взятыми изъ Опоцкой волости пятьми бичевщиками и лоцманомъ Алексѣемъ Максимовымъ, въ четверть пятаго часа по полудни, при пасмурномъ небѣ и къ дождю склонной погодѣ, поѣхали бичевою. Проѣхавши отъ Опоцкаго погоста шесть верстъ, за темною ночью и частыми въ рѣкѣ каменьями, для ночлега противъ экономической стоящей въ правой сторонѣ деревни Бѣлой стали на якорь и, выѣхавши въ своемъ яликѣ или ботикѣ изъ катера на берегъ, за холодною погодою ночевали въ избѣ крестьянина Тита Масѣева. Во оной и въ другихъ многихъ деревняхъ крестьянскія жены и дѣвки ткутъ на продажу въ Устюгѣ и Красноборскѣ изъ пряденыхъ и крашеныхъ самими жь ими шерстяныхъ нитокъ разныхъ цвѣтовъ, а больше сѣрые кушаки, и шьютъ въ пяльцахъ шелкомъ, бумажными и бѣлыми нитками, и вышиваютъ кружевы, холстъ ткутъ на свои только домашнія потребы, а не на продажу, ленъ же и пеньку продаютъ, и жгутъ крестьяне на продажу известку.
4-го числа октября въ субботу, вставши въ шестомъ часу по полуночи, напились чаю и, пришедши на катеръ, при пасмурномъ небѣ и холодномъ вѣтрѣ, съ опоцкими жь работниками и лоцманомъ въ семь часовъ поѣхали бичевою. Отъѣхавши отъ деревни Бѣлой двѣнадцать, а отъ Опоцкаго погоста осьмнадцать верстъ, для перемѣны работниковъ въ половинѣ одиннадцатаго часа по полуночи, при снѣжной, мокрой и холодной погодѣ, пристали къ стоящей въ лѣвой сторонѣ дворцовой деревнѣ и почтовой станціи Верхней Тосмы, а не доѣзжая ея за шесть верстъ
рались через Опоцкой порог, слушали в Рождественской Богородицкой церкви всенощную и литургию и молебен; между ж тем катер и карбас, переехавши порог, пристали к сему погосту. Потом, в священниковом доме отобедавши, отпустили обратно в город Устюг к господину коменданту Алексею Ивановичу Монастыреву данных нам от него для бичевой на переезд до онаго порога помянутых сержанта, солдата и двенадцати человек рекрут, дав им за их труды: сержанту рубль, солдату пятьдесят копеек, рекрутам три рубли, и переложи из карбаса экипаж в катер, а карбас, для доставления устюгскому мещанину Семёну Егорову, отдали им в целости. После ж сего со взятыми из Опоцкой волости пятьми бичевщиками и лоцманом Алексеем Максимовым, в четверть пятого часа пополудни, при пасмурном небе и к дождю склонной погоде, поехали бичевою. Проехавши от Опоцкого погоста шесть вёрст, за тёмною ночью и частыми в реке каменьями, для ночлега против экономической стоящей в правой стороне деревни Белой стали на якорь и, выехавши в своем ялике или ботике из катера на берег, за холодною погодою ночевали в избе крестьянина Тита Масеева. Во оной и в других многих деревнях крестьянские жены и девки ткут на продажу в Устюге и Красноборске из прядёных и крашеных самими ж ими шерстяных ниток разных цветов, а больше серые кушаки, и шьют в пяльцах шёлком, бумажными и белыми нитками, и вышивают кружевы, холст ткут на свои только домашние потребы, а не на продажу, лён же и пеньку продают, и жгут крестьяне на продажу известку.
4-го числа октября в субботу, вставши в шестом часу пополуночи, напились чаю и, пришедши на катер, при пасмурном небе и холодном ветре, с опоцкими ж работниками и лоцманом в семь часов поехали бичевою. Отъехавши от деревни Белой двенадцать, а от Опоцкого погоста осьмнадцать вёрст, для перемены работников в половине одиннадцатого часа пополуночи, при снежной, мокрой и холодной погоде, пристали к стоящей в левой стороне дворцовой деревне и почтовой станции Верхней Тосмы, а не доезжая её за шесть вёрст
