лятся одному и тому же христианскому богу, по обряду одной и той же церкви, признают одну и ту же иерархию, поминают за богослужениями одного и того же „русского папу“ — святейшего Тихона, „духовный авторитет коего“ признает не только митрополит Вениамин, но, как гласит резолюция первого общего собрания Русского национального комитета в Лондоне, этот же духовный авторитет Тихона и во враждебных Советской Республике станах „необходимо соблюдать независимым и непоколебимым“.
Картина получается удивительно любопытная и бьющая в глаза. Превратившаяся в политическое об’единение, как то установил я путем неопровержимых данных, церковь, и церковно-административный центр, с патриархом Тихоном во главе, одни директивы дающий направо и другие налево. Здесь, в Петрограде, обещания лишения сана священников, решавшихся выступить на стороне белогвардейцев, там, за рубежом Советской России, недвусмысленные призывы, обращенные то к Колчаку, то к Деникину, то к „дорогим союзникам“ с мольбою о том, чтобы они, вместе взятые, как можно скорее утопили бы в реках крови все завоевания рабочего класса в молодой Советской Республике. И тут и там действуют от лица той же самой православной церкви, свои призывы скрепляют тем же самым „независимым и непоколебимым“ авторитетом патриарха Тихона, а патриарх Тихон упорно молчит, ни одним словом не желая выдать тайну своей „святейшей мудрости“, на стороне каких же именно епископов и служителей церкви его „благословения“[1].
Что же, или разделилась сама в себе православная церковь, но тогда, выражаясь евангельским слогом, как однако устоит ее царство? Или же церковь проводит в общем определенную, строго продуманную политику: в союзе с промышленной буржуазией за горло брать пролетариат лишь там, где это можно и удобно, а в иных местах, в моменты „неслыханных гонений на церковь“, лавировать, выжидать, отступать, по нужде делать архиерейские книксены, например, в сторону петроградского правительства, но в то же время „многочастно и многообразно“ озираться в сторону дорогой освободительницы белогвардейской армии, безразлично чьей „Маннергейма, Юденича, Деникина: не бьет ли ее час?“
Пора отрешиться от мягкотелых рассуждений о церковниках, нельзя не учитывать реакционной роли, которую играет во всяких революциях любая церковь, пора предостеречь наших от’явленных оптимистов от иллюзорных надежд на якобы назревающую в недрах церкви реформацию, которая во всяком случае была бы для революции более опасна, чем прогнившее насквозь православие и которую, если будут делать у нас в России, то, уж поверьте, непременно или с благословения „преосвященнейшего Вениамина“ или с молчаливого разрешения „святейшего Тихона“.
Нельзя видеть в „либеральствующих“ духовных отцах, на какой бы ступени лестницы церковной иерархии они не стояли, хотя бы плохих друзей нарождающегося нового коммунистического общества до тех пор, пока эти „друзья“ сохраняют хотя какую-либо связь с той политической организацией, которая именуется церковью и которая только и ждет того момента, когда вернется старый строй и вместе с ним имущество и капиталы, привилегии и прежняя власть служителей культа.
В решительный час классовой борьбы вопрос о роли церкви и церковников необходимо поставить во всей его серьезности.
Ведь, в самом деле, ни один служитель культа не может быть в действительности вполне лояльным по отношению к Советской власти, как по своему классовому признаку, так равно и по своей принадлежности к той церкви, которая в прошлом являлась ожесточенным врагом не только всякого революционного движения, но даже мирного прогресса, и линия поведения которой в наши дни определилась достаточно выпукло и четко.
На все заявления, вроде сделанного делегацией митрополита Вениамина, приходится смотреть лишь иронически, так как на самом деле ни исключить кого либо из состава церкви, ни тем более лишить сана какого-либо служителя алтаря за поддержку белых, „князья церкви“, конечно, не решатся, и можно без риска держать какое угодно пари, что ни один служитель культа никогда не примет от их руки какой-либо кары за свою контрреволюционную деятельность. Бороться с контрреволюцией суждено не тем, кто
- ↑ Статья эта была уже набрана для журнала „Революция и Церковь“, как появилось составленное, правда, в неопределенных речениях послание патриарха. Это послание будет нами освещено в следующем № журнала.
