чего такого, что давало-бы право допустить существованіе человѣческаго рода, предшествовавшее обработкѣ полей и плавкѣ металловъ и если, дѣйствительно, когда-то жили въ предѣлахъ Италіи люди, стоявшіе на той первоначальной ступени развитія, которую мы обыкновенно называемъ дикимъ состояніемъ, то отъ нихъ неосталось никакихъ слѣдовъ.
Элементами для древнѣйшей исторіи служатъ отдѣльныя народныя личности — племена. Въ числѣ тѣхъ, которыхъ мы находимъ въ болѣе позднюю пору въ Италіи, есть такія, о которыхъ мы имѣемъ достовѣрныя историческія свѣдѣнія. Такъ напримѣръ мы знаемъ, что Эллины принадлежали къ числу переселенцевъ, а Бреттіи и обитатели сабинской земли утратили свою національность. Кромѣ этихъ двухъ категорій есть еще много другихъ племенъ, переселеніе которыхъ можетъ быть доказано не историческими свидѣтельствами, а путемъ апріористическихъ выводовъ, и національность которыхъ, по видимому, неподвергалась рѣзкимъ перемѣнамъ подъ гнетомъ внѣшняго вліянія. Ихъ-то національная индивидуальность и должна быть прежде всего установлена путемъ историческаго расслѣдованія. Но намъ пришлось-бы отклонять отъ себя эту задачу, какъ невыполнимую, еслибы мы должны были довольствоваться хламомъ народныхъ сказаній и выдаваемыми за историческія, безсвязными преданіями, которыя обыкновенно складывались изъ немногихъ дѣльныхъ свѣдѣній, добытыхъ просвѣщенными путешественниками, и изъ множества бо́льшею частію малоцѣнныхъ легендъ, — складывалось безъ всякаго пониманія настоящаго смысла легендъ и исторіи и получали опредѣленную форму лишь при нѣкоторыхъ оговоркахъ. Однако и для насъ существуетъ одинъ источникъ свѣдѣній, изъ котораго мы можемъ черпать хотя и отрывочныя, но достовѣрныя указанія; это — туземныя нарѣчія, на которыхъ говорили племена, жившія въ Италіи съ незапамятныхъ временъ. Они возникли вмѣстѣ съ самимъ народомъ и отпечатокъ ихъ происхожденія врѣзался въ нихъ такъ глубоко, что его не могла совершенно изгладить возникшая впослѣдствіи культура. Хотя только одинъ изъ италійскихъ діалектовъ знако́мъ намъ вполнѣ, за то отъ многихъ другихъ до насъ дошли остатки, по которымъ историкъ въ состояніи опредѣлить степени родоваго различія или сходства между отдѣльными діалектами и народностями. Такимъ образомъ языковѣдѣніе научаетъ насъ различать три основныхъ италійскихъ корня — япигскій, этрусскій и (какъ мы позволимъ себѣ его назвать) италійскій, изъ которыхъ послѣдній раздѣляется на двѣ главныя вѣтви — на латинское нарѣчіе, и на то, къ которому принадлежатъ діалекты Умбровъ, Марсовъ, Вольсковъ и Самнитовъ.
Япиги.
О япигскомъ племени мы имѣемъ лишь поверхностныя свѣдѣнія. На крайнемъ юго-востокѣ Италіи, на Мессапійскомъ или Калабрійскомъ полуостровѣ, найдены въ значительномъ числѣ надписи на
чего такого, что давало бы право допустить существование человеческого рода, предшествовавшее обработке полей и плавке металлов и если, действительно, когда-то жили в пределах Италии люди, стоявшие на той первоначальной ступени развития, которую мы обыкновенно называем диким состоянием, то от них не осталось никаких следов.
Элементами для древнейшей истории служат отдельные народные личности — племена. В числе тех, которых мы находим в более позднюю пору в Италии, есть такие, о которых мы имеем достоверные исторические сведения. Так например мы знаем, что эллины принадлежали к числу переселенцев, а бреттии и обитатели сабинской земли утратили свою национальность. Кроме этих двух категорий есть ещё много других племен, переселение которых может быть доказано не историческими свидетельствами, а путём априористических выводов, и национальность которых, по-видимому, не подвергалась резким переменам под гнётом внешнего влияния. Их-то национальная индивидуальность и должна быть прежде всего установлена путём исторического расследования. Но нам пришлось бы отклонять от себя эту задачу, как невыполнимую, если бы мы должны были довольствоваться хламом народных сказаний и выдаваемыми за исторические, бессвязными преданиями, которые обыкновенно складывались из немногих дельных сведений, добытых просвещёнными путешественниками, и из множества большею частью малоценных легенд, — складывалось без всякого понимания настоящего смысла легенд и истории и получали определённую форму лишь при некоторых оговорках. Однако и для нас существует один источник сведений, из которого мы можем черпать хотя и отрывочные, но достоверные указания; это — туземные наречия, на которых говорили племена, жившие в Италии с незапамятных времён. Они возникли вместе с самим народом и отпечаток их происхождения врезался в них так глубоко, что его не могла совершенно изгладить возникшая впоследствии культура. Хотя только один из италийских диалектов знако́м нам вполне, зато от многих других до нас дошли остатки, по которым историк в состоянии определить степени родового различия или сходства между отдельными диалектами и народностями. Таким образом языковедение научает нас различать три основных италийских корня — япигский, этрусский и (как мы позволим себе его назвать) италийский, из которых последний разделяется на две главные ветви — на латинское наречие, и на то, к которому принадлежат диалекты умбров, марсов, вольсков и самнитов.
Япиги О япигском племени мы имеем лишь поверхностные сведения. На крайнем юго-востоке Италии, на Мессапийском или Калабрийском полуострове, найдены в значительном числе надписи на
