при содѣйствіи царя или того, кто замѣнялъ царя на время междуцарствія. Подобно тому, какъ легальныя отношенія между правителемъ и управляемыми освящались въ формѣ договора посредствомъ словесныхъ опросовъ и отвѣтовъ, и всякій самодержавный актъ общины совершался путемъ предложенія (rogatio), съ которымъ царь обращался къ гражданамъ, и которое было одобрено большинствомъ курій, въ этомъ случаѣ куріи, безъ сомнѣнія, могли и отказать въ своемъ одобреніи. Поэтому у Римлянъ законъ имѣлъ иное значеніе, чѣмъ у насъ, — это было не предписаніе, данное монархомъ членамъ общины, а договоръ, заключенный между различными органами государственной власти путемъ даннаго на вопросъ отвѣта [1]. Заключеніе такого законодательнаго договора было необходимо во всѣхъ тѣхъ случаяхъ, когда приходилось вступать въ противорѣчіе съ легальными порядками. Такъ напримѣръ, при обыкновенныхъ легальныхъ порядкахъ каждый могъ безпрепятственно отдавать свою собственность кому пожелаетъ, только съ тѣмъ условіемъ, что немедленно передастъ ее въ другія руки; но, по закону, никто не могъ безъ дозволенія общіны временно удержівать въ своихъ рукахъ собственность, которая должна перейти послѣ его смерти къ другому лицу, а такое дозволеніе община могла давать не только во время своей сходки на площади, но и во время приготовленій къ бою. Отсюда и произошли завѣщанія. При обыкновенныхъ легальныхъ порядкахъ, свободный человѣкъ не могъ безъ одобренія общины ни утратить ни уступить своего неотчуждаемаго сокровища — свободы, а потому и тотъ, кто не былъ подчиненъ никакому отцу семейства, не могъ безъ разрѣшенія общіны вступить въ какое-либо семейство въ замѣнъ сына. Отсюда adrogatio — усыновленіе. При обыкновенныхъ легальныхъ порядкахъ, право гражданства могло быть пріобрѣтаемо только рожденіемъ, и не могло быть утрачено, кромѣ того случая, когда община даруетъ патриціатъ или дозволитъ его уступить, а то и другое, безъ сомнѣнія, не могло законно совершиться безъ разрѣшенія курій. При обыкновенныхъ легальныхъ порядкахъ, призваннаго достойнымъ казни преступника ожидала неизбѣжная смерть послѣ того, какъ смертный приговоръ надъ нимъ уже былъ постановленъ царемъ или замѣстителемъ царя, — такъ какъ царь
- ↑ Слово lex [одного происхожденія съ legare — къ чему-нибудь обязывать; вѣроятно происходитъ отъ ligare — связывать и, стало быть, значитъ обязательство], какъ извѣстно, вообще означало договоръ, но въ смыслѣ именно такого договора, условія котораго установляются одной стороной, а другой стороной или принимаются или отвергаются, какъ это, напримѣръ, бываетъ при продажѣ чего-либо съ публичныхъ торговъ. Въ lex publica populi Romani предлагающая сторона — царь, принимающая сторона — народъ; на ограниченное участіе народа здѣсь ясно указываетъ самый способъ выраженія.
при содействии царя или того, кто заменял царя на время междуцарствия. Подобно тому, как легальные отношения между правителем и управляемыми освящались в форме договора посредством словесных опросов и ответов, и всякий самодержавный акт общины совершался путём предложения (rogatio), с которым царь обращался к гражданам, и которое было одобрено большинством курий, в этом случае курии, без сомнения, могли и отказать в своём одобрении. Поэтому у Римлян закон имел иное значение, чем у нас, — это было не предписание, данное монархом членам общины, а договор, заключённый между различными органами государственной власти путём данного на вопрос ответа[1]. Заключение такого законодательного договора было необходимо во всех тех случаях, когда приходилось вступать в противоречие с легальными порядками. Так например, при обыкновенных легальных порядках каждый мог беспрепятственно отдавать свою собственность кому пожелает, только с тем условием, что немедленно передаст её в другие руки; но, по закону, никто не мог без дозволения общины временно удерживать в своих руках собственность, которая должна перейти после его смерти к другому лицу, а такое дозволение община могла давать не только во время своей сходки на площади, но и во время приготовлений к бою. Отсюда и произошли завещания. При обыкновенных легальных порядках, свободный человек не мог без одобрения общины ни утратить, ни уступить своего неотчуждаемого сокровища — свободы, а потому и тот, кто не был подчинён никакому отцу семейства, не мог без разрешения общины вступить в какое-либо семейство взамен сына. Отсюда adrogatio — усыновление. При обыкновенных легальных порядках, право гражданства могло быть приобретаемо только рождением, и не могло быть утрачено, кроме того случая, когда община дарует патрициат или дозволит его уступить, а то и другое, без сомнения, не могло законно совершиться без разрешения курий. При обыкновенных легальных порядках, призванного достойным казни преступника ожидала неизбежная смерть после того, как смертный приговор над ним уже был постановлен царём или заместителем царя, — так как царь
- ↑ Слово lex [одного происхождения с legare — к чему-нибудь обязывать; вероятно происходит от ligare — связывать и, стало быть, значит обязательство], как известно, вообще означало договор, но в смысле именно такого договора, условия которого установляются одной стороной, а другой стороной или принимаются или отвергаются, как это, например, бывает при продаже чего-либо с публичных торгов. В lex publica populi Romani предлагающая сторона — царь, принимающая сторона — народ; на ограниченное участие народа здесь ясно указывает самый способ выражения.
