ческій міръ смотрѣли на подвигъ в. кн. Михаила. Міръ христіанскій съ радостію и торжествомъ видѣлъ, что христіанскій князь не унизилъ въ себѣ имени христіанина, къ соблазну братій; нѣтъ онъ подалъ примѣръ другимъ, каковъ долженъ быть искренній христіанинъ. — Міръ языческій долженъ былъ сознаться, что христіанство воспитываетъ людей высокихъ по духу, которые любятъ вѣру свою не до первой опасности для чести или жизни, а все отдаютъ за нее. Говорятъ и это вполнѣ вѣроятно, что Батый, выслушавъ отвѣтъ Михаила, сказалъ: «это — великій человѣкъ»[1]. — Безъ сомнѣнія, твердость св. князя Михаила, восторжествовавшая надъ гордостію монгольскою, доставила св. церкви ту услугу, что послѣ Михаила князей русскихъ уже не ставили лицемъ къ лицу съ язычествомъ при ихъ пріемѣ въ ордѣ.
Когда Эльдега удалился: блаженный Михаилъ и его достойный бояринъ начали пѣть псалмы и окончивъ пѣніе пріобщились св. таинъ, которыя далъ имъ духовный отецъ, благословившій ихъ на страданія за Христа[2]. Князь Михаилъ! сказали еще разъ татарскіе чиновники, идутъ отъ хана убить васъ; покоритесь и останетесь живы. Великій князь и Ѳеодоръ отвѣчали за одно: «не слушаемъ васъ, не хочемъ славы міра сего». И начали пѣть себѣ: «мученицы твои, Господи, не отвергошася Тебе, не от-
- ↑ Никон. л. III, 22. Степ. кн. 1, 350. Карамз. 4. пр. 43.
- ↑ Никон. л. III, 26. 26. «Призвавъ же Михаилъ священника своего, святыхъ и божественныхъ таинъ отъ него причастися». Современникъ говоритъ другое. Даже степ. кн. 1, 351 не говоритъ здѣсь о священникѣ. Послѣ св Михаила князья наши дѣйствительно являлись въ орду съ своими духовниками и даже былъ сарайскій епископъ. — Но этимъ одолжены были твердости св. кн. Михаила.
