онъ выше всѣхъ русскихъ князей. — Какъ же сравняется твоя низость съ его власяницею? Ты рожденъ для наготы и украшаешься одеждами. Не будешь ли ты лишенъ за то одежды нетлѣнной и осужденъ, какъ не имѣющій брачнаго одѣянія?... Вчера ты — инокъ и уже отрекаешься отъ иночества. Не научившись иночеству, желаешь епископства и выставляешь изъ себя законодателя грознаго. — Не научившись самъ покорности, хочешь смирять другихъ. Думаешь высоко о себѣ, повелѣваешь гордо, отвѣчаешь вопреки. Изъ твоихъ устъ узналъ я объ этомъ. Ты помышляешь о земномъ, а не о небесномъ, о плотскомъ, а не о духовномъ, о похотяхъ, а не о воздержаніи, о богатствѣ, а не о нищетѣ. — Ты удалился отъ свѣта и уклонился во тьму. Взявъ оружіе, противъ врага, вонзилъ его въ твое сердце. Пробудись, братъ, и заботливо подумай о твоей жизни»[1].
Блаж. Іоаннъ въ молодыхъ лѣтахъ поступилъ въ иноческую обитель и здѣсь боголюбиво подвизался[2]. — Князь Константинъ Васильевичъ, полюбивъ нижній Новгородъ, сдѣлалъ его вмѣсто Суздаля главнымъ городомъ своего обширнаго княжества. Это было въ 1350 г.[3]. Вмѣстѣ съ тѣмъ пожелалъ онъ имѣть при себѣ особаго епископа, отдѣльнаго отъ ростовскаго и владимірскаго и
