ею любовію недовольства псковитянъ на зависимость псковитянъ отъ новгородскаго владыки. — Два года пользовались они землями и водами новгородской каѳедры; архипастырь не требовалъ отъ нихъ никакого вознагражденія, когда въ 1465 г. изъявили они ему свою покорность[1]. — Въ слѣдующемъ году отправился онъ къ нимъ во Псковъ и они встрѣтили его съ честію; онъ пробылъ мѣсяцъ у нихъ, совершалъ служенія, рѣшалъ судебныя дѣла, собралъ обычныя приношенія съ церквей и на четвертой недѣлѣ съ почетомъ выѣхалъ въ Новгородъ[2].
Въ концѣ 1466 г. новгородская паства довольно страдала отъ моровой язвы; а въ 1467 г. язва разразилась надъ нею въ ужасающемъ видѣ. Въ одномъ Новгородѣ число умершихъ простирилось до 48,000 человѣкъ, въ томъ числѣ монаховъ и монахинь умерло 7650 и 300 приходскихъ священниковъ; во всѣхъ новгородскихъ пятинахъ похищено заразою 250,652 человѣка. — Можно представить себѣ, какою скорбію сокрушалось сердце добраго, патріотическаго, архипастыря. Онъ плакалъ и молился день и ночь. Въ тяжкой скорби о паствѣ услышалъ онъ голосъ: «иди крестнымъ ходомъ въ неревскій конецъ, гдѣ явился образъ Богопріимца Симеона и моръ перестанетъ». — Въ Звѣриномъ дѣвичьемъ монастырѣ, въ неревскомъ концѣ, была тогда обширная скудельница, для погребенія нещастныхъ. Святитель съ крестнымъ ходомъ отправился въ Звѣринъ монастырь, совершилъ колѣнопреклонное моленіе предъ явленною иконою праведника объ утоленіи гнѣва
