Германовъ и пришли къ печерскому монастырю, тогда какъ мы послѣ утрени спали по кельямъ; поднявъ крикъ около монастыря поставили два знамени предъ воротами монастырскими; а мы побѣжали за монастырскій домъ, иные же убѣжали на хоры (на полати). Безбожные дѣти Измаиловы высѣкли ворота и пошли по кельямъ, — выламывали двери и выносили все, что находили въ кельи. Потомъ зажгли дома Владычицы, пришли къ церкви и зажгли двери южныя и сѣверныя, влѣзли въ притворъ у гроба Ѳеодосіева, хватали иконы и хулили Бога и законъ нашъ. Богъ — терпѣлъ имъ: еще неисполнилась мѣра грѣховъ ихъ. Они говорили: гдѣ Богъ ихъ? Пусть поможетъ имъ. — Они незнали, — что христіанамъ надобно многими скорбями входить въ царствіе небесное; а эти нечистые и ругатели, послѣ того, какъ насладятся здѣсь веселіемъ и просторомъ, на томъ свѣтѣ примутъ муки.... Они убили нѣсколькихъ изъ братій нашихъ»[1]. Тогда въ числѣ многихъ взятъ былъ въ плѣнъ половцами пр. Евстратій[2]. Но страданія его не ограничились скорбями плѣнника. Вмѣстѣ съ 30 работниками печерскими и 20 кіевлянами онъ проданъ былъ херсонскому жиду. — Жадные до барышей, жиды вели тогда обширную торговлю невольниками—христіанами; оборотливые торгаши покупали ихъ у разныхъ язычниковъ — половцевъ, печенѣговъ и пр. и наводняли ими рынки Испаніи, Польши, Азіи[3]. Херсон-
- ↑ Собр. лѣт. 1, 99. VII, 9. 10.
- ↑ Собр. лѣт. 2, 28.
- ↑ Письмо еписк. Агобарда къ Людовику благочестивому: «мы проповѣдывали, дабы христіане не продавали жидамъ невольниковъ христіанъ и не дозволяли бы жидамъ продавать христіанъ испанцамъ», ed. Balus 1, 62. Объ Адалбертѣ епископѣ прагскомъ жизнь его: «какихъ плѣнниковъ и не-
