тою уже имъ какъ казенныхъ таможенныхъ сборовъ, такъ и „гонорара (honorarium)“ 173)...
Извлекая громадную пользу изъ торговли съ придвинскими городами, рижскіе купцы, тѣмъ не менѣе, и раньше, какъ мы уже видѣли, и тепреь, въ началн 18 в., всячески притѣсняли нашихъ купцовъ, такъ что между ними, наконецъ сложилось мнѣнше о Ригѣ, какъ о городн „совершенно безправномъ и не знающемъ никакого другого закона, кромѣ хитрыхъ Макіавелевскихъ штукъ, ко вреду человѣчества“ 174)...
Оптовую торговлю лѣснымъ товаромъ вели въ то время, главнымъ образомъ, старосты казенныхъ имѣній, вопреки ограничительнымъ условіямъ королевскихъ грамотъ при пожалованіи староствъ. Иногда, впрочемъ, сами короли давали такое право: въ 1714 года, король Августъ 2 далъ подкацлеру Чарторижскому привилегію на выдѣлку въ теченіи терхъ лѣтъ въ лѣсахъ велижскаго староства въ свою пользу разнаго рода клепки, балокъ, мачтъ, шпиръ, брусьевъ и пр.; въ 1716 г., это право продолжено было еще на шесть лѣтъ 175)...
Англичанъ Вудруфъ (Woodroof), проѣзжавшій въ 1739 г. чрезъ Россію въ Персію, пишетъ о Двинѣ слѣдующее: „Предъ устьемъ рѣки мы выбросили столько балласта, что корабль погрузился въ воду не свыше 11 фут., это — обыкновенная глубина въ тамошнемъ песчаномъ устьѣ. Около 300 судовъ могутъ расположиться свободно и принять груза, съ осадкою 9 футовъ; большіе же суда грузятся подальше оттуда, въ бухтѣ, называемой Болдераа. Большая часть мачтоваго лѣса доставляется отъ мѣста сруба его до Риги въ два лѣ-
