Страница:Собрание сочинений К. М. Станюковича. Т. 1 (1897).djvu/440

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


валъ въ теченіе своей службы, и тою любовью, какую питали къ нему матросы и офицеры. Онъ любилъ и эту службу, полную борьбы и опасностей, любилъ и эти дальнія плаванья на океанскомъ просторѣ, любилъ и матросовъ, этихъ славныхъ, добрыхъ тружениковъ моря, готовыхъ изъ кожи лѣзть, если только съ ними обращаются по-человѣчески и признаютъ въ нихъ людей, а не одну только рабочую силу. И Максимъ Ивановичъ пожалѣлъ, что онъ въ отставкѣ и уже не въ той родной средѣ, съ которою такъ сжился. Но не онъ виноватъ, что его удалили изъ флота… Онъ слишкомъ цѣнитъ чувство человѣческаго достоинства, чтобы оставаться во флотѣ цѣною подлаживанія къ высшему начальству.

Повидимому, Максимъ Ивановичъ остался доволенъ внѣшнимъ видомъ „Витязя“. Рангоутъ выправленъ безукоризненно, реи—тоже. Посадка судна превосходная.

— Славное суденышко, молодцомъ глядитъ!—нѣжно, почти любовно, произнесъ старый морякъ.—Полюбуйся-ка, Нита.

— Ужъ я и то любуюсь, папочка!

— Я радъ, что Сережа сдѣлалъ кругосвѣтное плаваніе не на броненосцѣ, а на крейсерѣ. По крайней мѣрѣ, знаетъ, какъ ходятъ подъ парусами, а то теперь молодые офицеры совсѣмъ не знаютъ парусовъ… Все только подъ парами гуляютъ!

Чѣмъ ближе подходилъ яликъ къ крейсеру, тѣмъ нетерпѣливѣе становились пассажиры ялика.

Еще нѣсколько минутъ, и яликъ присталъ къ парадному трапу „Витязя“. Фалгребные матросы въ синихъ рубахахъ съ откидными воротниками, открывавшими загорѣлыя шеи, стояли по бокамъ трапа, отдавая честь отставному адмиралу.

Молодой вахтенный мичманъ встрѣтилъ прибывшихъ у входа на палубу.

— Я хотѣлъ бы видѣть лейтенанта…

Но старикъ не докончилъ.

Лейтенантъ, котораго онъ такъ страстно хотѣлъ видѣть, уже цѣловалъ руки и лицо матери, а Анна Васильевна, вся всхлипывая, осыпала поцѣлуями коротко остриженную бѣлокурую голову и молодое красивое лицо, которое въ первое мгновеніе показалось Максиму Ивановичу незнакомымъ, чужимъ,—до того оно возмужало и мало напоминало то нѣжное, безбородое лицо юнца, какое помнилъ отецъ.

Еще минута, и Сережа, осторожно освободившись изъ объ-