— Съ имъ завсегда Швецовъ, ваше благородіе. Земляки. Онъ его соблюдаетъ.
— То-то. Да вообще всѣмъ скажи, чтобы за Ждановымъ смотрѣли.
— Есть, ваше благородіе!
Черезъ нѣсколько минутъ раздалась команда садиться на баркасъ, и довольные матросы съ веселыми лицами гуськомъ, одинъ за другимъ, спускались по трапу.
Я былъ назначенъ ѣхать съ матросами на берегъ и потомъ собрать ихъ и привезти на клиперъ. Въ помощь мнѣ были даны два унтеръ-офицера.
Прощаясь со мной, старшій офицеръ и меня попросилъ поберечь Жданова.
— Сами знаете, какой это славный матросъ!—прибавилъ онъ.
Баркасъ былъ полонъ бѣлыми рубахами. Я спустился, сѣлъ у руля и мы отвалили. Дружная, спорая гребля двадцати четырехъ веселъ скоро донесла шлюпку до пристани красавца города.
— Къ семи часамъ быть на пристани!—напомнилъ я передъ тѣмъ, какъ баркасъ приставалъ.
— Есть, будемъ!
— Смотри, ребята, не опоздайте. Ровно въ семь баркасъ отвалитъ!
— Не опоздаемъ, ваше благородіе!—раздались въ отвѣтъ дружные веселые голоса.
— Шабашъ!
Съ этимъ команднымъ возгласомъ веслы были мгновенно убраны. Шлюпка тихо подошла къ пристани, и матросы стали торопливо выскакивать на давно желаемый берегъ, пропустивъ сперва боцмана, фельдшера, писаря и другую баковую „аристократію“.
На пристани слонялись нѣсколько матросовъ съ купеческихъ иностранныхъ судовъ и англійскіе матросы съ военной шлюпки. Кучки китайцевъ собрались поглазѣть на вновь прибывшихъ чужестранныхъ гостей.
— Люсіанъ, Люсіанъ!—разносилось съ разныхъ сторонъ.
Какіе-то, подозрительные на видъ, китайцы уже предлагали свои услуги. Таинственно покачивая головами и сюсюкая, они
