— Ты будешь спать за дверьми, чтобы сторожить ихъ.
Въ слѣдующее затѣмъ мгновеніе мальчикъ погрузился въ глубокій сонъ, заставившій его позабыть всѣ пережитыя невзгоды.
— Каковъ милашка! Ему слѣдовало бы и въ самомъ дѣлѣ родиться королемъ. Онъ великолѣпно играетъ роль августѣйшаго вѣнценосца, — прошепталъ съ наивнымъ восхищеніемъ Гендонъ.
Затѣмъ онъ улегся у дверей на полу, утѣшая себя мыслью:
«Мнѣ приходилось цѣлыхъ семь лѣтъ довольствоваться худшей квартирой, чѣмъ эта, а потому съ моей стороны было бы черной неблагодарностью жаловаться».
На зарѣ сэръ Мильсъ уснулъ, а къ полудню проснулся и, послѣдовательно раскрывая своего питомца, все еще объятаго глубокимъ сномъ, снялъ съ него веревочкой мѣрку. Король проснулся какъ разъ къ тому времени, когда Мильсъ заканчивалъ эту работу, пожаловался на холодъ и спросилъ, что онъ дѣлаетъ.
— Все уже теперь кончено, государь, — отвѣчалъ Гендонъ. — Мнѣ надо уйти по дѣламъ, но я скоро вернусь. Засните опять, такъ какъ вашему величеству надо выспаться. Позвольте укрыть и вашу головку. Вы скорѣй тогда согрѣетесь.
Прежде чѣмъ баронъ успѣлъ это договорить, король снова уже очутился въ мірѣ грезъ. Мильсъ потихоньку вышелъ изъ комнаты и по прошествіи тридцати или сорока минутъ столь же осторожно вернулся назадъ съ полнымъ костюмомъ для мальчика. Положимъ, что этотъ костюмъ былъ подержанный, изъ дешеваго матеріала, но тѣмъ не менѣе онъ имѣлъ довольно приличный видъ и соотвѣтствовалъ времени года. Мильсъ усѣлся возлѣ стола и началъ разсматривать свою покупку, ворча себѣ подъ носъ:
— Съ болѣе толстымъ кошелькомъ можно было бы, разумѣется, купить кое-что лучшее, но, когда всѣ гроши на счету, надо поневолѣ удовлетвориться и этимъ.
Затѣмъ онъ громко запѣлъ солдатскую пѣсню:
Въ нашемъ городѣ, да, |
— Кажется, что онъ пошевельнулся. Надо будетъ пѣть потише. Пусть себѣ онъ хорошенько выспится, такъ какъ намъ предстоитъ долгая дорога, а онъ, бѣдняга, страшно измучился… Пальтецо это само по себѣ недурное, особенно если его кое-гдѣ подштопать. Сюртучекъ еще лучше, хотя и ему не повредитъ маленькая починка. Штанишки и такъ сойдутъ, чулки же и сапоги совершенно исправны. Ножкамъ мальчика будетъ въ нихъ очень тепло, и онѣ не станутъ больше страдать отъ сырости. Положимъ, что съ непривычки это покажется ему страннымъ, такъ какъ онъ до сихъ поръ, безъ сомнѣнія, ходилъ зиму и лѣто босикомъ. Какъ жаль, что на хлѣбъ иная цѣна, чѣмъ на нитки. Мнѣ на пятакъ
