Телеграмма № 3-й:
«Прошлою ночью исчезъ здѣсь стогъ сѣна. Вѣроятно, съѣденъ. Напалъ на слѣды.
— Какъ онъ кружитъ! — воскликнулъ инспекторъ. — Я зналъ, что дѣло будетъ трудное… Но мы его поймаемъ.
«Слѣдилъ по рядамъ ямъ, три мили къ западу. Широки, глубоки и шероховаты. Встрѣтилъ фермера; онъ сказалъ, что это не слѣды слона. Говоритъ: ямы, отъ вытащенныхъ имъ прошлою зимою пеньковъ изъ замерзшаго грунта. Прошу приказаній.
— Ага! Сообщники воровъ! Дѣло разгорается, — сказалъ инспекторъ.
Онъ продиктовалъ слѣдующую телеграмму къ Дарлею:
«Арестовать субъекта и принудить его назвать сообщниковъ. Продолжайте слѣдить до самаго Тихаго Океана, если нужно.
Еще телеграмма:
«Ночью разбитъ газовый заводъ. Неоплаченные за три мѣсяца счеты за сожженный газъ похищены. Напалъ на слѣды. Уѣзжаю.
— Боже, воскликнулъ инспекторъ, — неужели онъ въ состояніи ѣсть газовые счеты?
— По неведенію, да. Но они одни не могутъ служить достаточнымъ средствомъ для поддержанія его жизни.
Пришла слѣдующая тревожная телеграмма.
«Только-что пріехалъ. Деревня въ тревогѣ. Слонъ прошелъ здѣсь въ 5 часовъ утра. Одни говорятъ на востокъ, другіе — на западъ, третьи — на сѣверъ, четвертые — на югъ; всѣ говорятъ, что не помнятъ хорошенько. Онъ убилъ лошадь. Я захватилъ кусокъ для указаній. Убита хоботомъ; по формѣ раны, полагаю, что ударилъ съ лѣвой стороны. По положенію лошади думаю, что слонъ направился къ сѣверу, по линіи Берклейской желѣзной дороги. Опередилъ меня на четыре иди пять часовъ. По слѣдамъ будетъ открыть.
Я испустилъ радостный крикъ. Инспекторъ оставался холоденъ, какъ мраморъ. Онъ спокойно позвонилъ.
— Аларихъ, попроси капитана Бёрнсъ.
Бёрнсъ явился.
