и сказала: — О, о, онъ умеръ, онъ умеръ, и я не видѣла его передъ смертью!
— Да, — сказалъ я, — онъ умеръ, онъ умеръ, онъ ум… о, неужели это мученіе никогда не прекратится!
— Значитъ и вы любили его? О, вы тоже любили его!
— Любилъ его! Любилъ кого?
— Но моего бѣднаго Джорджа, моего бѣднаго племянника.
— О, его! О, да, да! О, да, да! Конечно, конечно. Рѣжьте, рѣжьтѣ… Охъ, эти муки убьютъ меня!
— Благословляю васъ, благословляю васъ за эти свѣтлыя слова! Я тоже страдаю отъ этой дорогой потери. Вы присутствовали при его послѣднихъ минутахъ?
— Да, я… чьи послѣднія минуты?
— Его, дорогого покойника.
— Да, о, да, да, да. Я предполагаю, я думаю, я не знаю! О, да, конечно. Я былъ тамъ, я быль тамъ.
— О, какое преимущество! Какое драгоцѣнное преимущество предо мной! А его послѣднія слова? Скажите мнѣ его последнія слова. Что онъ говорилъ?
— Онъ сказалъ, онъ сказалъ… о, голова моя, голова! Онъ сказалъ… онъ сказалъ только: «Рѣжьте, братцы, рѣжьте… рѣжьте — передъ вами пассажиръ дорожный»!.. О, оставьте меня, сударыня, во имя всего святаго, оставьте меня моему безумію, моему несчастію, моему отчаянію!.. Пачка желтыхъ за шесть центовъ, пачка розовыхъ лишь три… я не могу больше терпѣть… рѣжьте, передъ вами пассажиръ дорожный!
Безнадежные глаза моего друга съ минуту поглядѣли на меня, затѣмъ онъ сказалъ прочувствованнымъ голосомъ:
— Маркъ, вы ничего не говорите, вы не даете мнѣ никакой надежды? Но, увы, это все равно, это все равно. Вы не можете мнѣ помочь. Давно прошло то время, когда меня можно было утѣшить словами. Что-то говоритъ мнѣ, что языкъ мой осужденъ вѣчно повторять эти неотвязные стихи. Вотъ, вотъ… опять, опять… Пачка синихъ восемь центовъ, пачка желт… — бормотанье его становилось все тише и тише. Мой другъ впалъ въ мирную дремоту и забылъ свои страданія въ благословенномъ снѣ.
Какимъ образомъ я спасъ его отъ сумасшедшаго дома? Я повелъ его въ ближайшій университетъ и заставилъ разрядить зарядъ этихъ неотвязныхъ стиховъ въ жадно воспринимающія уши бѣдныхъ, довѣрчивыхъ студентовъ. Что-то теперь съ ними? Результата слишкомъ грустно описывать. Зачѣмъ я написалъ эту статью? Это я сдѣлалъ съ благородной цѣлью: это для того, чтобы предупредить васъ, читатель, избѣгать этихъ стиховъ, если они случайно попадутся вамъ, избѣгать ихъ, какъ чумы!
