роходная пристань, Ново-Орлеанская, Чупитуласская улица, Эспланада, улица Добрыхъ Дѣтей, гостинница Ст.-Чарльзъ, Тиволійскій клубъ, Раковинная дорога, озеро Поншартренъ; особенно пріятно мнѣ было еще разъ услышать о «Р. Е. Ли», о «Нашетцѣ», о «Затменіи», о «Генералѣ Кунтманъ», о «Дунканѣ Ф. Кеннеръ» и др. старыхъ знакомыхъ пароходахъ. Это было почти то же, что вернуться туда опять: такъ живо воспроизводили эти имена образы предметовъ и мѣстностей. Вотъ въ короткихъ словахъ исторія маленькаго Уиклоу:
Когда вспыхнула война, они съ отцомъ и больной теткой жили недалеко отъ Батонъ-Ружа, на большой, богатой плантаціи, пятьдесятъ лѣтъ кряду принадлежавшей ихъ семейству. Отецъ принадлежалъ къ партіи союзниковъ. Несмотря на всевозможные способы преслѣдованія, онъ не отступалъ отъ своихъ убѣжденій. Наконецъ, однажды ночью замаскированные люди подожгли ихъ домъ и семейству пришлось бѣжать, чтобы спасти жизнь. Они бродили съ мѣста на мѣсто и узнали, что такое нужда, голодъ и горе. Больная тетка, наконецъ, нашла покой, горе и опасности убили ее; она умерла въ открытомъ полѣ, какъ бродяга, дождь хлесталъ ей прямо въ лицо и громъ гремѣлъ надъ головой. Скоро послѣ этого отца схватили вооруженные люди и, несмотря на мольбы и просьбы сына, несчастную жертву задушили на его глазахъ. (Въ этомъ мѣстѣ разсказа болѣзненный свѣтъ мелькнулъ въ глазахъ юноши и онъ проговорилъ, какъ бы про себя: «Если меня не примутъ, я все равно найду средство, я найду средство!»). Какъ только отецъ былъ признанъ мертвымъ, сыну объявили, что если черезъ двадцать четыре часа онъ не будетъ внѣ этой области, то ему придетея плохо. Эту ночь онъ скрывался на берегу рѣки, на пристани какой-то плантаціи. Тамъ остановился «Дунканъ Ф. Кеннеръ». Онъ побѣжалъ въ нему и забрался въ яликъ, прикрѣпленный къ кормѣ. Передъ разсвѣтомъ пароходъ присталъ къ Штокъ-Пристани и онъ сошелъ на берегъ. Онъ прошелъ пѣшкомъ три мили, отдѣлявшія это мѣсто отъ дома одного его дяди, въ улицѣ Добрыхъ Дѣтей, въ Новомъ Орлеанѣ, и тогда его мытарства на время прекратились. Но этотъ дядя тоже былъ изъ союзниковъ и скоро рѣшилъ, что ему лучше оставить югъ. И вотъ они съ молодымъ Уиклоу покинули страну и сѣли на корабль, вовремя доставившій ихъ въ Нью-Іоркъ. Они остановились въ Асторгаузѣ. Молодому Уиклоу нѣкоторое время жилось хорошо; онъ бродилъ взадъ и впередъ по Броодвею и разсматривалъ странныя сѣверныя мѣста. Но затѣмъ настала перемѣна и не къ лучшему. Сначала дядя былъ веселъ, но вотъ онъ началъ выказывать безпокойство и печаль; затѣмъ сдѣлался брюзгливымъ и раздражительнымъ, началъ говорить о томъ, что деньги тратятся,
