Какъ бы то ни было его дуракъ, или профессіональный шутъ, былъ не только дуракъ. Въ глазахъ короля онъ имѣлъ тройную цѣну, потому что былъ и карликъ, и калѣка. Карлики при тогдашнихъ дворахъ были такъ же обыкновенны, какъ дураки; и многіе короли не знали бы, какъ скоротать время (а время при дворѣ тянется гораздо дольше, чѣмъ гдѣ либо), не будь у нихъ возможности посмѣяться съ шутомъ или надъ карликомъ. Но, какъ я уже замѣтилъ, шутники, въ девяносто девяти случаяхъ изъ ста, тучны, круглы и неповоротливы, — въ виду этого нашъ король не мало радовался тому, что въ Лягушонкѣ (такъ звали шута) обладаетъ тройнымъ сокровищемъ въ одномъ лицѣ.
Я не думаю, чтобъ имя «Лягушонокъ» было дано этому карлику воспріемниками при крещеніи, — вѣрнѣе предположить, что оно было пожаловано ему, съ общаго согласія семи министровъ, за его неумѣнье ходить по людски. Дѣйствительно, Лягушонокъ двигался какой-то порывистой походкой — не то ползкомъ, не то прыжками — возбуждавшей безграничное веселье и не мало утѣшавшей короля, потому что король (несмотря на выдающееся брюхо и природную одутловатость лица) считался при дворѣ красавцемъ. Но хотя Лягушонокъ могъ двигаться по землѣ или по полу только съ большимъ трудомъ, чудовищная сила, которой природа одарила его руки, какъ бы въ возмѣщеніе слабости нижнихъ конечностей, позволяла ему продѣлывать изумительныя штуки въ тѣхъ случаяхъ, когда можно было уцѣпиться за вѣтви или веревки. Въ такихъ случаяхъ онъ больше походилъ на бѣлку или обезьянку, чѣмъ на лягушку.
Я не знаю хорошенько, откуда былъ родомъ Лягушонокъ. Во всякомъ случаѣ, изъ какой-то варварской страны, о которой никто не слыхалъ, — далекой отъ двора нашего короля. Лягушонокъ и молодая дѣвушка, почти такая же карлица какъ онъ (но удивительно пропорціонально сложенная и превосходная танцовщица) были оторваны отъ своихъ родныхъ очаговъ и посланы въ подарокъ королю однимъ изъ его побѣдоносныхъ генераловъ.
Немудрено, что при такихъ обстоятельствахъ между двумя маленькими плѣнниками возникла тѣсная дружба. Въ самомъ дѣлѣ, они вскорѣ сдѣлались закадычными друзьями. Лягушонокъ, который, несмотря на свои штуки, отнюдь не пользовался популярностью, не могъ оказать Трипеттѣ большихъ услугъ, но она была всеобщей любимицей и баловницей за свою грацію и красоту, пользовалась большимъ вліяніемъ и всегда готова была пустить его въ ходъ ради Лягушонка.
Однажды, по случаю какого-то важнаго событія — какого
