увлекается къ совершенію зла добромъ! Но это добро сто́итъ, или не сто́итъ того, чтобъ имъ побѣждено было зло? спроситъ онъ. — Мы конечно будемъ отвѣчать: не стоитъ; по тому что иначе тотъ не погрѣшилъ бы, кто повиновался бы удовольствіямъ. — По чему же именно; спроситъ онъ, добро не стоитъ зла, или зло — добра? По тому ли, что одно больше, а другое меньше, одного много, а другаго не много? E. Вѣдь намъ нечего сказать, кромѣ этого[1]. Стало быть явно, скажетъ онъ, что быть побѣжденнымъ, по вашему, значитъ принимать большее зло вмѣсто меньшаго добра? — Выходитъ такъ. — Теперь, перемѣнимъ имена, то-есть, означимъ тѣже предметы словами: пріятное и непріятное, и скажемъ: человѣкъ, знающій, что (прежде говорили: зло, а въ настоящемъ случаѣ пусть будетъ: непріятное) непріятное непріятно, тѣмъ не менѣе совершаетъ его, потому что побѣждается удовольствіями, хотя удовольствія очевидно, не стоютъ быть побѣдителями. 356. И чѣмъ опредѣляется цѣнность удовольствія[2] въ сравненіи съ страданіемъ, какъ не избыткомъ, или недостаткомъ котораго нибудь изъ нихъ, то-есть, тѣмъ, что одно больше, а другое меньше; одного много, другаго немного, одно выше, другое ниже? Положимъ, что кто нибудь скажетъ: Сократъ! настоящая пріятность и непріятность весьма от-
- ↑ Вѣдь намъ нечего сказать, кромѣ этого.... Соотвѣтствующій этимъ словамъ греческій текстъ нѣсколько испорченъ Шлейермахеромъ и другими, подражавшими ему переводчиками, которые, вопреки авторитету лучшихъ списковъ, измѣнили интерпункцію Платоновой рѣчи. Надобно читать такъ: ἣ ὄταν τὰ μὲν μείξῶ, τὰ δὲ σμικρότερα ᾗ, ἥ πλεῖω, τὰ δὲ ἐλάττω; — ᾗ (переводимъ вѣдь) οὐχ᾽ ἔξομεν εἰπεῖν ἄλλο ἥ τοῦτο.
- ↑ И чѣмъ опредѣляется цѣнность удовольствія..... погречески стоитъ: καὶ τίς ἃλλη ἀναξία ἡδονή..... Въ словѣ ἀναξία, не смотря на сомнѣніе Штальбома, который измѣняетъ его въ ἀξία, и Гейндорфа, по мнѣнію коего, надобно писать ἀπαξία, я не встрѣчаю никакого затрудненія, имѣя въ виду то, что Греки въ одномъ словѣ часто заключали два противоположныхъ понятія и въ такомъ случаѣ принимали его просто за выраженіе отношенія. См. примѣч. 119 и ниже: τὸ παραχρῆμα ἡδύ, гдѣ подъ словомъ ἡδὺ разумѣется ἠδύ τε καὶ λυπηρόν. Такимъ образомъ ἀναξία надобно разумѣть такъ: ἀξία τε και ἀναξία — цѣнность. Но вмѣсто ἡδονή, лучше читать ἡδονῆς; потому что прилагательное ἀναξία съ предшествующимъ τίς ἅλλη имѣетъ силу имени существительнаго.
увлекается к совершению зла добром! Но это добро сто́ит, или не ст́оит того, чтоб им побеждено было зло? спросит он. — Мы конечно будем отвечать: не стоит; потому что иначе тот не погрешил бы, кто повиновался бы удовольствиям. — По чему же именно; спросит он, добро не стоит зла, или зло — добра? По тому ли, что одно больше, а другое меньше, одного много, а другого не много? E. Ведь нам нечего сказать, кроме этого[1]. Стало быть явно, скажет он, что быть побежденным, по-вашему, значит принимать большее зло вместо меньшего добра? — Выходит так. — Теперь, переменим имена, то есть, означим теже предметы словами: приятное и неприятное, и скажем: человек, знающий, что (прежде говорили: зло, а в настоящем случае пусть будет: неприятное) неприятное неприятно, тем не менее совершает его, потому что побеждается удовольствиями, хотя удовольствия очевидно, не стоют быть победителями. 356. И чем определяется ценность удовольствия[2] в сравнении со страданием, как не избытком, или недостатком которого-нибудь из них, то есть, тем, что одно больше, а другое меньше; одного много, другого немного, одно выше, другое ниже? Положим, что кто-нибудь скажет: Сократ! настоящая приятность и неприятность весьма от-
————————————
- ↑ Ведь нам нечего сказать, кроме этого.... Соответствующий этим словам греческий текст несколько испорчен Шлейермахером и другими, подражавшими ему переводчиками, которые, вопреки авторитету лучших списков, изменили интерпункцию Платоновой речи. Надобно читать так: ἣ ὄταν τὰ μὲν μείξῶ, τὰ δὲ σμικρότερα ᾗ, ἥ πλεῖω, τὰ δὲ ἐλάττω; — ᾗ (переводим ведь) οὐχ᾽ ἔξομεν εἰπεῖν ἄλλο ἥ τοῦτο.
- ↑ И чем определяется ценность удовольствия..... по-гречески стоит: καὶ τίς ἃλλη ἀναξία ἡδονή..... В слове ἀναξία, не смотря на сомнение Штальбома, который изменяет его в ἀξία, и Гейндорфа, по мнению коего, надобно писать ἀπαξία, я не встречаю никакого затруднения, имея в виду то, что Греки в одном слове часто заключали два противоположных понятия и в таком случае принимали его просто за выражение отношения. См. примеч. 119 и ниже: τὸ παραχρῆμα ἡδύ, где под словом ἡδὺ разумеется ἠδύ τε καὶ λυπηρόν. Таким образом ἀναξία надобно разуметь так: ἀξία τε και ἀναξία — ценность. Но вместо ἡδονή, лучше читать ἡδονῆς; потому что прилагательное ἀναξία с предшествующим τίς ἅλλη имеет силу имени существительного.
