приписываемаго политикѣ. Такимъ образомъ, по простой пословицѣ, остается вѣчное тоже (ὁ Διὸς Κορινθος)[1] и, какъ я говорилъ, намъ недостаетъ столько же, или еще болѣе, нежели прежде, для отъисканія такого знанія, которое сдѣлало бы насъ счастливыми.
Крит. Да, клянусь Зевсомъ, Сократъ, вы, какъ видно, запутались въ большія недоумѣнія.
Сокр. Запутавшись въ такія недоумѣнія, Критонъ, я и 293. самъ уже закричалъ изо всей силы, прося иностранцевъ и призывая ихъ, какъ Діоскуровъ[2], спасти насъ — меня и дитя — отъ этого треволненнаго разговора, позаботиться и не-шутя показать, въ чемъ состоитъ то знаніе, съ помощію котораго могли бы мы хорошо провести остальную свою жизнь.
Крит. Чтожь? согласился ли Эвтидемъ сказать вамъ это?
Сокр. Какъ же, другъ мой; онъ дѣйствительно началъ очень свысока слѣдующее слово.
Хочешь ли, Сократъ, чтобъ я преподалъ тебѣ то знаніе, въ разсужденіи котораго вы такъ давно недоумѣваете, или B. доказалъ, что ты уже имѣешь его? — О счастливецъ! воскликнулъ я; неужели оно у тебя? — Конечно, отвѣчалъ онъ. — Такъ покажи мнѣ его и докажи, ради Зевса, что оно есть и у меня; вѣдь это легче, чѣмъ учиться такому старику, какъ я. — Изволь. Отвѣчай мнѣ: знаешь ли ты что-нибудь? — Да, многое отвѣчалъ я, только все мелочи. — Достаточно, сказалъ онъ. Почитаешь ли ты возможнымъ, чтобы того самаго сущаго которое есть, не было? — Нѣтъ, клянусь Зевсомъ, не почитаю. — Но не сказалъ ли ты, что кое-что знаешь? — C. Ска-
- ↑ Вѣчное тоже, или Зевсовъ Коринѳъ, ὁ Διὸς Κόρινθος, — пословица, выражавшая вѣчное вращаніе въ сферѣ извѣстнаго понятія, и предлагавшаяся къ такимъ доказательствамъ, въ которыхъ первое доказывается вторымъ, а второе первымъ. Происхожденіе этой пословицы объясняли Müller. Doriens. I. p. 88 9. Dissen, ad Piudar. p. 467. Wachsmuth Hellen. Alterthumsk. II. p. 188.
- ↑ Діоскурами Греки называли созвѣздіе Кастора и Поллукса, къ которымъ они обращались съ молитвами при кораблекрушеніяхъ. По сему упомянувъ о треволненномъ разговорѣ, Сократъ здѣсь очень кстати уподобляетъ Эвтидема и Діонисіодора Діоскурамъ.
приписываемого политике. Таким образом, по простой пословице, остается вечное тоже (ὁ Διὸς Κορινθος)[1] и, как я говорил, нам недостает столько же, или еще более, нежели прежде, для отыскания такого знания, которое сделало бы нас счастливыми.
Крит. Да, клянусь Зевсом, Сократ, вы, как видно, запутались в большие недоумения.
Сокр. Запутавшись в такие недоумения, Критон, я и 293. сам уже закричал изо всей силы, прося иностранцев и призывая их, как Диоскуров[2], спасти нас — меня и дитя — от этого треволненного разговора, позаботиться и не-шутя показать, в чём состоит то знание, с помощию которого могли бы мы хорошо провести остальную свою жизнь.
Крит. Что ж? согласился ли Эвтидем сказать вам это?
Сокр. Как же, друг мой; он действительно начал очень свысока следующее слово.
Хочешь ли, Сократ, чтоб я преподал тебе то знание, в рассуждении которого вы так давно недоумеваете, или B. доказал, что ты уже имеешь его? — О счастливец! воскликнул я; неужели оно у тебя? — Конечно, отвечал он. — Так покажи мне его и докажи, ради Зевса, что оно есть и у меня; ведь это легче, чем учиться такому старику, как я. — Изволь. Отвечай мне: знаешь ли ты что-нибудь? — Да, многое отвечал я, только всё мелочи. — Достаточно, сказал он. Почитаешь ли ты возможным, чтобы того самого сущего которое есть, не было? — Нет, клянусь Зевсом, не почитаю. — Но не сказал ли ты, что кое-что знаешь? — C. Ска-
————————————
- ↑ Вечное тоже, или Зевсов Коринф, ὁ Διὸς Κόρινθος, — пословица, выражавшая вечное вращение в сфере известного понятия, и предлагавшаяся к таким доказательствам, в которых первое доказывается вторым, а второе первым. Происхождение этой пословицы объясняли Müller. Doriens. I. p. 88 9. Dissen, ad Piudar. p. 467. Wachsmuth Hellen. Alterthumsk. II. p. 188.
- ↑ Диоскурами Греки называли созвездие Кастора и Поллукса, к которым они обращались с молитвами при кораблекрушениях. По сему упомянув о треволненном разговоре, Сократ здесь очень кстати уподобляет Эвтидема и Дионисиодора Диоскурам.
