какъ бы сказать незаносчивѣе, — ничего не значитъ, что вся моя забота клонится къ дѣятельности, чуждой неправды и нечестія. То правительство, сколь могущественно ни было оно, не испугало меня и не заставило сдѣлать что-нибудь неправое: нѣтъ, вышедши изъ круглой палаты, прочіе четверо отправились на Саламинъ и привезли Льва; а я тотчасъ отправился домой и за это, можетъ быть, заплатилъ бы жизнію, если бы власть тиранновъ вскорѣ не исчезла. О такомъ поступкѣ моемъ засвидѣтельствуютъ вамъ многіе.E.
Думаете ли, что я прожилъ бы столько лѣтъ, если бы несъ общественныя должности, поступая, какъ прилично человѣку доброму, то-есть, помогая правымъ, и эту помощь, какъ слѣдуетъ, ставя выше всего? Далеко нѣтъ, Аѳиняне; да и никто другой не достигъ бы до такой старости. Между тѣмъ вся моя жизнь не только въ отправленіи кое-какихъ 33. общественныхъ дѣлъ, но и въ частныхъ занятіяхъ была такова, что я никогда и никому не поблажалъ ко вреду справедливости, — не поблажалъ и другимъ, и тѣмъ, которыхъ клеветники называютъ моими учениками[1]. Я никогда и ничьимъ не былъ учителемъ. Если же кто-нибудь, молодой или пожилой человѣкъ, хотѣлъ слушать мои слова, когда я исполнялъ свою обязанность; то никому и ни въ какое время не запрещалось. При томъ я не изъ тѣхъ, которые разсуждаютъ за деньги, а безъ денегъ не разсуждаютъ: я позволяю вопрошать себя B. равно и богатому и бѣдному; а кто хочетъ, можетъ только отвѣчать, выслушивая мои вопросы. Впрочемъ, по всей справедливости, я не беру на себя того, добрымъ ли становится кто изъ моихъ слушателей, или нѣтъ; потому что никому не обѣщаю науки и ничему не учу. Если же иные говорятъ, будто отъ меня чему-нибудь научились, или слышали какую-нибудь особенность, которая отъ другихъ сокрыта; то будьте увѣрены, что это говорятъ несправедливо.
- ↑ Здѣсь Сократъ разумѣетъ особенно Алкивіада и Критіаса, которые, по мнѣнію народа, получили худыя правила жизни и дѣятельности въ школѣ Сократа. Xenoph. Mem. 1. 2. 12. sqq.
как бы сказать незаносчивее, — ничего не значит, что вся моя забота клонится к деятельности, чуждой неправды и нечестия. То правительство, сколь могущественно ни было оно, не испугало меня и не заставило сделать что-нибудь неправое: нет, вышедши из круглой палаты, прочие четверо отправились на Саламин и привезли Льва; а я тотчас отправился домой и за это, может быть, заплатил бы жизнью, если бы власть тиранов вскоре не исчезла. О таком поступке моем засвидетельствуют вам многие.E.
Думаете ли, что я прожил бы столько лет, если бы нес общественные должности, поступая, как прилично человеку доброму, то есть, помогая правым, и эту помощь, как следует, ставя выше всего? Далеко нет, Афиняне; да и никто другой не достиг бы до такой старости. Между тем вся моя жизнь не только в отправлении кое-каких 33. общественных дел, но и в частных занятиях была такова, что я никогда и никому не поблажал к вреду справедливости, — не поблажал и другим, и тем, которых клеветники называют моими учениками[1]. Я никогда и ничьим не был учителем. Если же кто-нибудь, молодой или пожилой человек, хотел слушать мои слова, когда я исполнял свою обязанность; то никому и ни в какое время не запрещалось. При том я не из тех, которые рассуждают за деньги, а без денег не рассуждают: я позволяю вопрошать себя B. равно и богатому и бедному; а кто хочет, может только отвечать, выслушивая мои вопросы. Впрочем, по всей справедливости, я не беру на себя того, добрым ли становится кто из моих слушателей, или нет; потому что никому не обещаю науки и ничему не учу. Если же иные говорят, будто от меня чему-нибудь научились, или слышали какую-нибудь особенность, которая от других сокрыта; то будьте уверены, что это говорят несправедливо.
————————————
- ↑ Здесь Сократ разумеет особенно Алкивиада и Критиаса, которые, по мнению народа, получили худые правила жизни и деятельности в школе Сократа. Xenoph. Mem. 1. 2. 12. sqq.