Сокр. Такъ не хочешь ли, Горгіасъ, продолжать бесѣдовать съ нами, какъ теперь, то-есть, иногда спрашивать, иногда отвѣчать, а такую длинную рѣчь, какую началъ Полосъ, отложить до иного времени? И ужъ что̀ пообѣщаешь, — не обмани, но рѣшись коротко отвѣчать на вопросы.
Горг. Нѣкоторые отвѣты таковы, Сократъ, что C. необходимо бываетъ излагать ихъ въ длинной рѣчи. Впрочемъ, я все-таки постараюсь отвѣчать какъ можно короче; ибо въ мое объявленіе входитъ и то, что на одинъ и тотъ же предметъ никто не можетъ сказать короче, чѣмъ я.
Сокр. Это-то и нужно намъ, Горгіасъ: въ этомъ именно покажи мнѣ себя — въ краткословіи, а длиннословіе — до другаго времени.
Горг. Изволь, покажу, — и ты согласишься, что не слыхивалъ, кто бы говорилъ такъ коротко.
Сокр. Давай же. Такъ какъ ты называешь себя знатокомъ D. риторскаго искуства и вызываешься сдѣлать риторомъ и другаго; то конечно скажешь, какому дѣйствительному предмету учитъ риторика — подобно тому, напримѣръ, какъ швейное искуство учитъ приготовлять платья. Не правда ли?
Горг. Да.
Сокр. Или, какъ музыкальное учитъ сочинять пѣсни.
Горг. Да.
Сокр. Клянусь Ирою, Горгіасъ, я очень радъ этимъ отвѣтамъ, — что ты отвѣчаешь какъ можно короче.
Горг. И вѣдь мои отвѣты, думаю, очень удовлетворительны, Сократъ.
Сокр. Ты хорошо говоришь. Отвѣчай же мнѣ такъ и касательно риторики: о какомъ дѣйствительномъ предметѣ она есть наука?
Горг. О рѣчахъ.E.
Сокр. О какихъ это, Горгіасъ? не о тѣхъ ли, которыми объявляется больнымъ, какой должны они сохранять образъ жизни, чтобы выздоровѣть?
Горг. Нѣтъ.
Сокр. Так не хочешь ли, Горгиас, продолжать беседовать с нами, как теперь, то есть, иногда спрашивать, иногда отвечать, а такую длинную речь, какую начал Полос, отложить до иного времени? И уж что̀ пообещаешь, — не обмани, но решись коротко отвечать на вопросы.
Горг. Некоторые ответы таковы, Сократ, что C. необходимо бывает излагать их в длинной речи. Впрочем, я всё-таки постараюсь отвечать как можно короче; ибо в мое объявление входит и то, что на один и тот же предмет никто не может сказать короче, чем я.
Сокр. Это-то и нужно нам, Горгиас: в этом именно покажи мне себя — в краткословии, а длиннословие — до другого времени.
Горг. Изволь, покажу, — и ты согласишься, что не слыхивал, кто бы говорил так коротко.
Сокр. Давай же. Так как ты называешь себя знатоком D. риторского искусства и вызываешься сделать ритором и другого; то конечно скажешь, какому действительному предмету учит риторика — подобно тому, например, как швейное искусство учит приготовлять платья. Не правда ли?
Горг. Да.
Сокр. Или, как музыкальное учит сочинять песни.
Горг. Да.
Сокр. Клянусь Ирою, Горгиас, я очень рад этим ответам, — что ты отвечаешь как можно короче.
Горг. И ведь мои ответы, думаю, очень удовлетворительны, Сократ.
Сокр. Ты хорошо говоришь. Отвечай же мне так и касательно риторики: о каком действительном предмете она есть наука?
Горг. О речах.E.
Сокр. О каких это, Горгиас? не о тех ли, которыми объявляется больным, какой должны они сохранять образ жизни, чтобы выздороветь?
Горг. Нет.
