намъ возможность познавать не себя только, но и другихъ, и такимъ образомъ помогаетъ намъ судить о нихъ; а это опять несогласно съ Платоновымъ понятіемъ о разсудительности. Самый же очевидный признакъ подложности этого сочиненія состоитъ, по нашему мнѣнію, въ томъ, что писатель его всю философію направляетъ единственно къ матеріальной пользѣ, чего Платонъ не дѣлалъ и тогда еще, когда находился въ школѣ Сократа. О другихъ несогласіяхъ этого діалога съ ученіемъ Платона и духомъ его философіи говорятъ Шлейермахеръ, Астъ и Зохеръ. Принявъ во вниманіе какъ ихъ, такъ и наши замѣчанія, легко понять, почему даже Тразиллъ, критикъ очень снисходительный, пришелъ къ мысли о подложности «Соперниковъ». Diog. Laert. IX, 37.
нам возможность познавать не себя только, но и других, и таким образом помогает нам судить о них; а это опять несогласно с Платоновым понятием о рассудительности. Самый же очевидный признак подложности этого сочинения состоит, по нашему мнению, в том, что писатель его всю философию направляет единственно к материальной пользе, чего Платон не делал и тогда еще, когда находился в школе Сократа. О других несогласиях этого диалога с учением Платона и духом его философии говорят Шлейермахер, Аст и Зохер. Приняв во внимание как их, так и наши замечания, легко понять, почему даже Тразилл, критик очень снисходительный, пришел к мысли о подложности «Соперников». Diog. Laert. IX, 37.
