"Въ самомъ дѣлѣ, разъ нужно, чтобы все двигалось, и не двигаться ничему нельзя, то безпрестанно должно все двигаться всяческиа.
— Непремѣнно.
"Теперь разсмотри дѣло вотъ съ какой стороны: появленіе передъ нами теплоты, бѣлизны и т. д., говорили ми, объясняется такимъ образомъ, что жаръ, бѣлизна носятся вмѣстѣ съ ощущеніемъ среди "активнаго" и "пассивнаго", причемъ "пассивное" является тогда уже "ощущающимъ", а не "ощущеніемъ", равно какъ, съ другой стороны, "активное" является уже "такимъ-то", а не "такостью". Вѣроятно, послѣднее выраженіе показалось тебѣ дикимъ, и ты не понимаешь, что это — общее слово, отвлеченное отъ частныхъ явленій. Въ такомъ случаѣ я выражу то же, но на частныхъ явленіяхъ; я хотѣлъ сказать, что "активное" является уже не теплотою, бѣлизною и т. д., а теплымъ, бѣлымъ... Ты помнишь, вѣроятно, прежнее; мы же тамъ говорили такъ: ничто не есть что-нибудь одно, опредѣленное, само по себѣ, и ничто не есть непремѣнно активное или же непремѣнно пассивное, а только при встрѣчѣ одного съ другимъ "зарождаются" и ощущеніе, и ощущаемое, и тогда одно "дѣлается" такимъ-то, а другое "дѣлается" ощущающимъ".
— Помню; какъ не помнить.
"Теперь оставимъ все въ сторонѣ, такъ ли это или не такъ, и остановимся только на томъ, что имѣетъ ближайшее отношеніе къ нашему предмету разговора. Все движется — говорите вы — и "течетъ", — такъ?".
— Да.
"И движется именно обоими способами движенія, которые мы здѣсь различили, и видоизмѣняясь, и носясь въ пространствѣ, — такъ?
— Конечно такъ, разъ движеніе предполагается полное.
"Теперь, если бы оно только носилось въ пространствѣ,
а не видоизмѣнялось бы вмѣстѣ съ тѣмъ, то мы могли бы сказать, что поскольку оно только носится въ пространствѣ, оно только какъ-бы дѣйствительно "течетъ"? — или какъ мы скажемъ?".
"В самом деле, раз нужно, чтобы всё двигалось, и не двигаться ничему нельзя, то беспрестанно должно всё двигаться всяческиа.
— Непременно.
"Теперь рассмотри дело вот с какой стороны: появление перед нами теплоты, белизны и т. д., говорили ми, объясняется таким образом, что жар, белизна носятся вместе с ощущением среди "активного" и "пассивного", причем "пассивное" является тогда уже "ощущающим", а не "ощущением", равно как, с другой стороны, "активное" является уже "таким-то", а не "такостью". Вероятно, последнее выражение показалось тебе диким, и ты не понимаешь, что это — общее слово, отвлеченное от частных явлений. В таком случае я выражу то же, но на частных явлениях; я хотел сказать, что "активное" является уже не теплотою, белизною и т. д., а теплым, белым... Ты помнишь, вероятно, прежнее; мы же там говорили так: ничто не есть что-нибудь одно, определенное, само по себе, и ничто не есть непременно активное или же непременно пассивное, а только при встрече одного с другим "зарождаются" и ощущение, и ощущаемое, и тогда одно "делается" таким-то, а другое "делается" ощущающим".
— Помню; как не помнить.
"Теперь оставим всё в стороне, так ли это или не так, и остановимся только на том, что имеет ближайшее отношение к нашему предмету разговора. Всё движется — говорите вы — и "течет", — так?".
— Да.
"И движется именно обоими способами движения, которые мы здесь различили, и видоизменяясь, и носясь в пространстве, — так?
— Конечно так, раз движение предполагается полное.
"Теперь, если бы оно только носилось в пространстве,
а не видоизменялось бы вместе с тем, то мы могли бы сказать, что поскольку оно только носится в пространстве, оно только как бы действительно "течет"? — или как мы скажем?".
