Эта страница не была вычитана
VI
Послѣсловіе
Та же полная лексикографическая объективность требуетъ внесенія въ серьезный словарь живого языка такъ называемыхъ неприличныхъ словъ, скверное ловій, ругательствъ, мерзостей площадного жаргона и т. д.
Лексикографъ не имѣетъ права урѣзывать и кастрировать живой языкъ. Разъ извѣстныя слова существуютъ въ умахъ громаднаго большинства народа и безпрестанно выливаются наружу, лексикографъ обязанъ занести ихъ въ словарь, хотя бы противъ этого возставали и притворно негодовали всѣ лицемѣры и тартюФЫ, не только являющіеся обыкновенно большими любителями сальностей по секрету, но тоже весьма охотно прибѣгающіе ко всякаго рода ругательствамъ и сквернословіямъ.
Уже самъ Даль внесъ въ свой словарь рядъ такихъ словъ, которыя, входя въ живую рѣчь, все же считаются неприличными. Редакція новаго изданія, имѣя въ виду и здѣсь прежде всего научныя соображенія и полноту словаря живой русской рѣчи, нашла необходимымъ дополнить и эту часть словаря, отнюдь не считаясь съ мнѣніями и взглядами чопорныхъ педантовъ —моралистовъ. Какъ по поговоркѣ изъ пѣсни слова не выкинешь, такъ и изъ словаря живой рѣчи нельзя выкинуть даже тѣхъ словъ, которыя рѣжутъ ухо.
Преподносить языковѣду или хотя бы только обыкновенному читателю, желающему ознакомиться съ извѣстнымъ языкомъ, словарь безъ цѣлой категоріи осужденныхъ на исключеніе словъ это почти то же, что заставлять анатома заниматься человѣческимъ тѣломъ безъ тѣхъ или другихъ его частей, въ ви́ду ихъ якобы неприличія, или художника, рисующаго т. н. актъ, т. е. голое тѣло, пропускать какіялибо его части по тому же поводу.
Какъ во всѣхъ частяхъ человѣческаго тѣла, приличны ли онѣ, или неприличны, происходитъ то же кровообращеніе, то же питаніе, имѣется та же нервная система, точно такъ же и всѣ слова языка, приличны ли они, или неприличны, подвергаются одинаковымъ психическимъ законамъ, представляютъ одинаковое звуковое и Формальное строеніе. Иногда именно въ неприличныхъ словахъ и выраженіяхъ сохраняются очень древнія Формы и синтаксическіе обороты. Переходъ значеній и семасіологическое творчество проявляются одинаково въ области приличія и неприличія. Слова, нѣкогда приличныя, переходятъ мало по малу въ разрядъ неприличныхъ; слова же, въ былое время производившія впечатлѣніе неприличныхъ, становятся со временемъ вполнѣ приличными членами языкового общества. Все совершенно такъ же, какъ и въ человѣческомъ обществѣ. И неужели, опасаясь укоровъ въ неприличіи, мы станемъ изгонять изъ науки обществовѣдѣнія изслѣдованія проституціи, разврата и всѣхъ проявленій дикаго и разнузданнаго эротизма?
Затѣмъ, какъ же исключать изъ словаря оюивого великорусскаго языка слова самыя живыя, слова, которыя приходится слышать постоянно, слова, страдательнаго восприниманія которыхъ нельзя почти избѣжать?
Въ самыхъ обыкновенныхъ разноязычныхъ и одноязычныхъ словаряхъ подобныя слова преспокойно помѣщаются и никто этимъ не соблазняется и не развращается. Да и откуда взяться здѣсь соблазну и деморализаціи? Помѣщонныя въ словарѣ т. н. неприличныя слова не могутъ производить никакого дурного вліянія на молодежь и стариковъ по той простой причинѣ, что они не могутъ дѣйствовать на воображеніе читателя, —если позволительно называть читателемъ того, кто отъ времени до времени заглядываетъ въ словарь или наводитъ въ немъ справку.
По всѣмъ этимъ соображеніямъ редакція сочла своею обязанностью пополнить и по этому отдѣлу Далева словаря имѣвшіеся въ немъ пробѣлы и пропуски. Мы —невъ правѣ передѣлывать русскій языкъ,4-мы не въ правѣ скрывать изъ него то, что въ немъ дѣйствительно есть и что въ немъ бьется интенсивною жизнью.
