Былъ я и у Крюкова, который принялъ меня въ постели и никакъ не могъ понять моего намѣренія поступить на кавалерійскую службу.
Въ скорости, простившись со стариками Григорьевыми, я отправился въ Новоселки, гдѣ засталъ мать окончательно поселившеюся въ такъ называемомъ новомъ флигелѣ, гдѣ она лежала въ постели, съ окнами, закрытыми ставнями, и кромѣ двухъ смѣнявшихся горничныхъ, никого къ себѣ не допускала, развѣ на самое короткое время въ случаѣ неизбѣжныхъ объясненій.
Въ Новоселкахъ ожидали меня двѣ новости: вопервыхъ, письмо дяди Петра Неофит., ворчавшаго на мое замедленіе въ университетѣ, гдѣ,по его словами, я добивался какой то премудрости. Въ этомъ письмѣ онъ извѣщалъ меня, что въ настоящее время пользуется кавказскими минеральными водами и чувствуетъ силы свои въ такой степени возстановленными, что на дняхъ скакалъ въ перегонку съ линейными казаками. При этомъ онъ звалъ меня поскорѣе въ Пятигорскъ для поступленія въ военную службу, чтобы при производствѣ занять мѣсто адъютанта при знакомомъ ему генералѣ.
Другою новостью было извѣстіе о письмѣ Ал. Павл. Матвѣева изъ Дармштадта, въ которомъ онъ испрашивалъ родительскаго соизволенія на бракъ съ Линой, давшей ему слово.
Съ своей стороны и Лина писала въ томъ же смыслѣ. Пока продолжались мои экзамены, Матвѣевъ писалъ уже изъ Кіева, что, будучи назначенъ профессоромъ и директоромъ клиники, онъ ни въ какомъ случаѣ не имѣетъ возможности ѣхать снова заграницу за невѣстой. Въ виду этого послѣд-
