столетами Лепажа, неосторожно дернула изъ подъ мышки заряженный пистолетъ и нечаяннымъ выстрѣломъ ранилъ себя въ грудь. Я сейчасъ скачу по начальству возстановить истину.
Часъ спустя, Энгельгардтъ летѣлъ уже въ Новую Прагу.
Черезъ нѣсколько времени было назначено формальное слѣдствіе, подтвердившее только рапортъ и разсказъ полковаго командира.
Тѣмъ временемъ мнѣ сильно хотѣлось преобразиться въ формальнаго кирасира, и я мечталъ о бѣлой перевязи, лакированной лядункѣ, палашѣ, мѣдныхъ кирасахъ и каскѣ съ гребнемъ изъ конскаго хвоста, высящагося надъ георгіевской звѣздой. Нерѣдко обращался я съ вопросами объ этихъ предметахъ къ Борисову, который, не любя фронтовой службы хмурясь, отвѣчалъ мнѣ: „зачѣмъ ты, братецъ, поминаешь такія страшныя вещи? Пожалуйста, не превращай мою квартиру въ станъ воинскій“.
Я не зналъ, что всѣ эти принадлежности хранятся во взводномъ цейхгаузѣ и выдаются на руки только при исполненіи службы. Зато я со всѣмъ рвеніемъ предался изученію фронтовой службы, для чего ежедневно проходилъ отъ Борисовской квартиры черезъ весь городъ той самой дорогой, которой мы проѣзжали съ Крюднеромъ на охоту, въ 6 час. утра въ конюшню втораго взвода на пѣшее ученье къ вахмистру Лисицкому. Такимъ образомъ каждый день мнѣ приходилось пройти версты двѣ и столько же назадъ. По окончаніи пѣшаго ученія, продолжавшагося часа два, мнѣ вели изъ втораго взвода засѣдланную лошадь въ манежъ, куда являлся самъ эскадронный вахмистръ Веснянка гонять меня на кордѣ. Вмѣстѣ со мною училось пѣшему фронту пять или шесть новобранцевъ. Тутъ я могъ убѣдиться въ подспорьи, представляемомъ даже въ тѣлесномъ упражненіи извѣстнымъ умственнымъ развитіемъ.
Видно было, какихъ усилій стоило рекрутамъ правильно дѣлать по командѣ поворотъ. Разсказывали, будто въ недавнемъ прошломъ, для укрѣпленія въ памяти противоположности праваго лѣвому, новобранцамъ привязывали къ одной ногѣ сѣно, а къ другой солому. До этого не доходило на нашихъ
