таки найду Арцибала не уронившимъ съ сѣдла моихъ перчатокъ.
Въ Новой Прагѣ, гдѣ дивизіонный штабъ совмѣщался съ полковымъ штабомъ принца Альберта Прусскаго полка, юнкерская команда состояла изъ юнкеровъ всѣхъ четырехъ полковъ дивизіи, и командиромъ ея былъ поручикъ полка принца Петра Ольденбургскаго Критъ. Нѣмца этого нельзя было назвать иначе, какъ человѣкомъ хорошимъ и ревностнымъ служакой. Юнкера размѣщались кто какъ могъ на наемныхъ квартирахъ, и черезъ день въ 8 час. утра всю зиму появлялись въ манежѣ на ученьяхъ.
Не знаю какъ теперь, но въ наше время всякая команда или начальство начинало свои уроки аЬ оѵо.
Слѣдовательно и здѣсь у поручика Крита нужно было заслужить маршировку съ ружьемъ предварительно стойкой и поворотами на мѣстѣ, а ѣзду въ манежѣ ѣздою на кордѣ безъ стремянъ.
Пѣшія ученія производились намъ не въ манежѣ, а въ корридорахъ штабныхъ конюшенъ принца Альберта полка, въ которыхъ, — подобно тому какъ въ нашемъ Орденскомъ парадирскою и трубаческою конюшней завѣдывалъ берейторъ Лупалъ, — здѣсь завѣдывалъ чиновндкъ 14-го класса берейторъ Спицынъ.
Глядя на этого сухощаваго старичка и клинообразный его носикъ, надо было признаться, что никакая другая фамилія не могла къ нему такъ хорошо пристать. Онъ самъ признавался, что когда отъѣздитъ ежедневно парочку лошадей, то и здоровъ, и что воскресенье для него еще небольшая бѣда, но зато на Святой, когда цѣлую недѣлю нѣтъ ѣзды, его спинная боль сгибаетъ въ три погибели.
Терпѣніе его съ лошадьми не знало границъ. Такъ, между прочимъ, въ командѣ была прекрасно выѣзжанная лошадь, обладавшая тѣмъ недостаткомъ, что когда на любомъ прекрасномъ аллюрѣ она вдругъ остановится, то никакія усилія и истязанія не могли ее стронуть съ мѣста. Вотъ на эту то лошадь сѣлъ Спицынъ съ увѣренностью, что она и на этотъ разъ не забудетъ своей привычки. Надежда сбылась. На великолѣпномъ вольтѣ галопомъ лошадь, вернувшись снова
