зывала, что дѣтямъ было строго приказано стоять въ два ряда по ступеньками крыльца и низко кланяться, когда Василій Петровичъ будетъ по нимъ всходить.
Такъ какъ дѣдушка зналъ, что намъ запрещены конфекты и вообще сладкое, то онъ и насъ, и Борисовскихъ дѣтей каждое утро одѣлялъ апельсинами.
Въ свою очередь отецъ и мать отправлялись въ Клейменово благодарить дѣдушку за сделанную честь.
Между тѣмъ и Василій Васильевичи, подобно Петру Степановичу, получилъ мѣсто сельскаго священника, и я снова пробылъ нѣкоторое время безъ учителя.
Но вотъ однажды прибылъ новый учитель, высокій брюнетъ, Андрей Карповичъ. Это былъ человѣкъ самоувѣренный и любившій пошутить. Прибылъ они изъ дома богатыхъ графовъ Комаровскихъ, принимавшихъ много гостей, почему Андрей Карповичъ любилъ повторять, что видѣлъ у Комаровскихъ „сокращеніе свѣта“.
Если Петра Степановича и Василія Васильевича внѣ класса можно было считать за нѣмыхъ дѣйствующихъ лицъ, то Андрей Карповичъ представлялъ большое оживленіе въ неоффиціальной части своей дѣятельности. Правда, и это оживленіе въ неурочное время мало споспѣшествовало нашему развитію, такъ какъ система преподаванія „отсюда и досюда“ оставалась все та же, и проспрягавъ быть можетъ безошибочно laudo, мы ни за что не сумѣли бы признать другаго глагола перваго спряженія. Протрещавъ съ неимоверною быстротою: „Коронъ, Модонъ и Наваринъ“ или: „Свевы, Аланы, Вандалы съ огнемъ и мечемъ проходили по Испа-
