сопротивленіе, а совѣтъ и помощь [1]). Безъ сомнѣнія, это предложеніе стояло въ связи съ тѣмъ отмѣченнымъ нами выше стремленіемъ къ передачѣ образованія въ руки духовенства, какое проявилось въ нѣкоторыхъ другихъ фактахъ. Но не знаемъ, какъ отозвалось львовское братство на предложеніе патріарха.
Изъ событіи послѣднихъ лѣтъ исторіи львовскаго училища въ избранный нами періодъ времени обращаютъ на себя вниманіе два крупныхъ пожертвованія на нее — гетмана Конашевича Сагайдачнаго, завѣщавшаго ей въ 1622 г. 1500 зл. [2]), и купца Ив. Аффендика, записавшаго ей въ 1630 г. 2091 зл. [3]). Какъ видно изъ записи м. Іова, полторы тысячи злотыхъ, имѣвшія приносить ежегодно 150 зл., назначались спеціально „на выхованье ученого майстра, въ греческомъ языку бѣглого“. Отсылая деньги въ Львовъ, митрополитъ обязывалъ братчиковъ подъ зарукою такой же суммы, проценты съ которой тоже имѣли бы пойти на школу, употребить ихъ по назначенію. Вѣроятно, въ связи съ улучшеніемъ матеріальныхъ обстоятельствъ братской школы стояло и появленіе въ ней преподавателей съ университетскимъ образованіемъ, въ родѣ Сильвестра Коссова и Исаіи Трофимовича (о нихъ скажемъ ниже). Заключительный моментъ исторіи львовской школы въ избранный нами періодъ времени составляетъ подтвержденіе королемъ въ 1633 г., по ходатайству старшихъ братчиковъ, грамотъ Сигизмунда Августа отъ 20 мая 1572 г. и Сигизмунда III отъ 15 окт. 1592 г. [4]).
Одновременно, а можетъ быть и нѣсколько ранѣе львовской, появилась братская школа въ Вильнѣ. Что виленскіе православные граждане ранѣе другихъ пришли къ мысли объ устройствѣ своего училища, это объясняется важнымъ политическимъ значеніемъ города, и тѣмъ, что Вильна была культурнымъ центромъ литовско-русскаго государства, и тѣмъ, наконецъ, что здѣсь давно уже существовали школы католическія и протестантскія. Вліяніе послѣдняго фактора усматривается въ томъ, что въ то время, какъ львовское братство учреждаетъ у себя школу греко-славянскую, виленское сразу даетъ въ своемъ училищѣ мѣсто и латинскому и польскому языкамъ: очевидно, оно стояло ближе къ западной наукѣ и польско-латинской педагогикѣ. Замѣчательно при этомъ и то, что въ Вильнѣ право па устройство школы получили православные мѣщане города еще до того, какъ рѣшили организоваться въ братство новой формаціи, хотя школа эта имѣла быть при троицкомъ монастырѣ.
Свято-троицкій монастырь въ Вильнѣ издавна находился въ „держаніи“ у литовско-русскихъ митрополитовъ, которымъ „подавалъ“ его
