отталкиваетъ она ее отъ себя. Но грустна ли веселая пѣсня, становится ли опять весела, какъ ей слѣдуетъ быть, дама шьетъ очень усердно. Она хорошая швея.
Въ комнату вошла служанка, молоденькая дѣвушка.
— Посмотрите, Маша, каково я шью? я ужъ почти кончила рукавчики, которые готовлю себѣ къ вашей свадьбѣ.
— Ахъ, да на нихъ меньше узора, чѣмъ на тѣхъ, которые вы мнѣ вышили!
— Еще бы! Еще бы невѣста не была наряднѣе всѣхъ на свадьбѣ!
— А я принесла вамъ письмо, Вѣра Павловна.
По лицу Вѣры Павловны пробѣжало недоумѣніе, когда она стала распечатывать письмо: на конвертѣ былъ штемпель городской почты. „Какъ же это? вѣдь онъ въ Москвѣ?“ Она торопливо развернула письмо и поблѣднѣла; рука ея съ письмомъ опустилась. „Нѣтъ, это не такъ, я не успѣла прочесть, въ письмѣ вовсе нѣтъ этого!“ И она опять подняла руку съ письмомъ. Все было дѣломъ двухъ секундъ. Но въ этотъ второй разъ ея глаза долго неподвижно смотрѣли на немногія строки письма, и эти свѣтлые глаза тускнѣли, тускнѣли, письмо выпало изъ ослабѣвшихъ рукъ на швейный столикъ, она закрыла лицо руками, зарыдала. — „Что̀ я надѣлала! Что̀ я надѣлала!“ — и опять рыданье.
— Вѣрочка, что̀ съ тобой? развѣ ты охотница плакать? когда-жъ это съ тобою бываетъ? что̀-жъ это съ тобой? — Молодой человѣкъ быстрыми, но легкими, осторожными шагами вошелъ въ комнату.
— Прочти… оно на столѣ… — Она уже не рыдала, но сидѣла неподвижно, едва дыша.
Молодой человѣкъ взялъ письмо; и онъ поблѣднѣлъ, и у него задрожали руки, и онъ долго смотрѣлъ на письмо, хотя оно было не велико, всего-то словъ десятка два:
„Я смущалъ ваше спокойствіе. Я схожу со сцены. Не жалѣйте; я такъ люблю васъ обоихъ, что очень счастливъ своею рѣшимостью. Прощайте“.
Молодой человѣкъ долго стоялъ, потирая лобъ, потомъ сталъ крутить усы, потомъ посмотрѣлъ на рукавъ своего пальто; наконецъ, онъ собрался съ мыслями. Онъ сдѣлалъ шагъ впередъ къ молодой женщинѣ, которая сидѣла попрежнему неподвижно, едва дыша, будто въ летаргіи. Онъ взялъ ея руку. — „Вѣрочка!“
Но лишь коснулась его рука ея руки, она вскочила съ крикомъ ужаса, какъ поднятая электрическимъ ударомъ, стремительно отшатнулась отъ молодого человѣка, судорожно оттолкнула его. — „Прочь! Не прикасайся ко мнѣ! Ты въ крови! На тебѣ его кровь! Я не могу видѣть тебя! я уйду отъ тебя! Я уйду! отойди отъ меня!“ И она отталкивала, все отталкивала пустой воздухъ, и вдругъ, пошатнулась, упала въ кресло, закрыла лицо руками. — „И на мнѣ его кровь! На мнѣ! Ты не виноватъ — я одна… я одна! Что̀ я надѣлала!“ — Она задыхалась отъ рыданія.
— Вѣрочка, — тихо и робко сказалъ онъ; — другъ мой!..
Она тяжело перевела духъ и спокойнымъ и все еще дрожащимъ голосомъ проговорила, едва могла проговорить:
