вописца. Бодлэръ очень увлекался имъ, и въ его размышленіяхъ объ Эдгарѣ По находится слѣдующая знаменательная фраза: „Подобно нашему Евгенію Делакруа, поднявшему свое искусство на высоту великой поэзіи, Эдгаръ По любитъ выводить своихъ героевъ на лиловатомъ и зеленоватомъ фонѣ, откуда поднимается фосфоресценція гніенія и запахъ грозы“.
Какая вѣрность чувства въ этой простой фразѣ, сказанной мимоходомъ о страстномъ, лихорадочномъ колоритѣ художника! Делакруа, дѣйствительно, долженъ былъ очаровать Бодлэра самой болѣзненностью своего таланта, столь смутнаго, безпокойнаго, нервнаго, ищущаго, пароксическаго(!) (если мнѣ будетъ позволено употребить это слово, которое одно только хорошо передаетъ мою мысль), всегда мучимаго недомоганьями, меланхоліей, лихорадочнымъ жаромъ, судорожными усиліями и неопредѣленными грезами современной ему эпохи.
Одно время реалистическая школа думала, что можетъ привлечь къ себѣ Бодлэра. Нѣкоторыя картины „Цвѣтовъ зла“, полныя оскорбительно неприкрашенной правдивости, въ которыхъ поэтъ не отступалъ ни передъ какимъ безобразіемъ, могли внушить поверхностнымъ умамъ мысль, что онъ склоняется къ этой школѣ. Не обращали вниманія на то, что эти, такъ называемыя, реальныя картины всегда были обусловлены самымъ характеромъ, особымъ эфектомъ или колоритомъ, и кромѣ того служили контрастомъ для образовъ идеальныхъ и нѣжныхъ.
Бодлэръ откликнулся на эти предложенія, посѣтилъ мастерскія нѣкоторыхъ реалистовъ и долженъ былъ написать о Курбэ статью, которая никогда не появилась въ печати. Тѣмъ не менѣе въ одномъ изъ послѣднихъ Салоновъ Fantin въ причудливой рамкѣ, въ которой онъ собралъ вокругъ медальона Евгенія Делакруа въ роли статистовъ цѣлый сонмъ живописцевъ и писателей реалистовъ, помѣстилъ въ одномъ углу и Бодлэра, съ его серьезнымъ взглядомъ и иронической улыбкой. Конечно, Бодлэръ, какъ почитатель Делакруа, имѣетъ право быть тамъ. Но составлялъ ли онъ въ интелектуальномъ отношеніи и по симпатіямъ часть этой банды, стремленія которой не могли сходиться съ его аристократическими вкусами и съ его жаждой красоты? У него, какъ мы это уже указали,
