воздухомъ, не причиняя себѣ вреда; не въ водѣ, которую мы пьемъ (если только она не осквернена человѣкомъ и его изобрѣтеніями[1], потому что животныя также пьютъ ее; не въ ясномъ ликѣ блистательной природы, не въ лѣсахъ, не въ поляхъ, не въ просторѣ небесъ и океана; ни въ чемъ, что нами сдѣлано или пережито заодно съ безболѣзненными обитателями лѣса. Значитъ, тутъ что-нибудь другое, что-нибудь, въ чемъ мы отличаемся отъ нихъ: наша привычка измѣнять нашу пищу съ помощью огня, такъ что нашъ вкусъ болѣе уже не является истиннымъ мѣриломъ пригодности того или другого способа его удовлетворенія. За исключеніемъ дѣтей, въ насъ нѣтъ и слѣда того инстинкта, который у всѣхъ животныхъ опредѣляетъ, естественна-ли та или другая пища или нѣтъ; и у разсуждающихъ взрослыхъ представителей человѣческаго рода инстинктъ этотъ до такой степени стертъ, что необходимо прибѣгать къ соображеніямъ изъ области сравнительной анатоміи, чтобы доказать, что отъ природы мы не плотоядны, а наша пища—плоды.
Преступленіе есть сумасшествіе. Сумасшествіе—болѣзнь. Какъ только причина болѣзни будетъ открыта, корень, изъ котораго выросло дерево, такъ затѣнявшее земной шаръ всяческими бѣдами и пороками, будетъ обнаженъ для остраго топора. Всѣ усилія человѣка съ этого мгновенья могутъ быть разсматриваемы какъ тяготѣніе къ явной пользѣ представителей человѣческаго рода. Никакой здоровый духъ въ здоровомъ тѣлѣ не рѣшится на настоящее преступленіе. Лишь человѣкъ съ необузданными страстями, съ налитыми кровью глазами, и вздувшимися жилами, можетъ схватить смертоубійственный ножъ. Система воздержнаго образа жизни не обѣщаетъ никакихъ Утопическихъ благодѣяній. Это не простая реформа законодательства, при которой бѣшеныя страсти и дурныя наклонности человѣческаго сердца, обусловившія это законодательство, остаются непокоренными. Система простой діэты ударяетъ въ
- ↑ Необходимость прибѣгать къ какимъ-нибудь средствамъ для очищенія воды, и болѣзни, проистекающія изъ ея порчи въ цивилизованныхъ странахъ, фактъ достаточно очевидный. См. Dr. Lambe’s Reports on Cancer. Я не утверждаю, что употребленіе воды само по себѣ неестественно, но я говорю, что неиспорченный вкусъ не приметъ никакой жидкости, способной причинить болѣзнь.
воздухом, не причиняя себе вреда; не в воде, которую мы пьем (если только она не осквернена человеком и его изобретениями[1], потому что животные также пьют ее; не в ясном лике блистательной природы, не в лесах, не в полях, не в просторе небес и океана; ни в чём, что нами сделано или пережито заодно с безболезненными обитателями леса. Значит, тут что-нибудь другое, что-нибудь, в чём мы отличаемся от них: наша привычка изменять нашу пищу с помощью огня, так что наш вкус более уже не является истинным мерилом пригодности того или другого способа его удовлетворения. За исключением детей, в нас нет и следа того инстинкта, который у всех животных определяет, естественна ли та или другая пища или нет; и у рассуждающих взрослых представителей человеческого рода инстинкт этот до такой степени стерт, что необходимо прибегать к соображениям из области сравнительной анатомии, чтобы доказать, что от природы мы не плотоядны, а наша пища — плоды.
Преступление есть сумасшествие. Сумасшествие — болезнь. Как только причина болезни будет открыта, корень, из которого выросло дерево, так затенявшее земной шар всяческими бедами и пороками, будет обнажен для острого топора. Все усилия человека с этого мгновенья могут быть рассматриваемы как тяготение к явной пользе представителей человеческого рода. Никакой здоровый дух в здоровом теле не решится на настоящее преступление. Лишь человек с необузданными страстями, с налитыми кровью глазами, и вздувшимися жилами, может схватить смертоубийственный нож. Система воздержного образа жизни не обещает никаких Утопических благодеяний. Это не простая реформа законодательства, при которой бешеные страсти и дурные наклонности человеческого сердца, обусловившие это законодательство, остаются непокоренными. Система простой диеты ударяет в
- ↑ Необходимость прибегать к каким-нибудь средствам для очищения воды, и болезни, проистекающие из её порчи в цивилизованных странах, факт достаточно очевидный. См. Dr. Lambe’s Reports on Cancer. Я не утверждаю, что употребление воды само по себе неестественно, но я говорю, что неиспорченный вкус не примет никакой жидкости, способной причинить болезнь.
