У Шелли очень тонко описано это сліяніе человѣческой Души съ Природой, подъ вліяніемъ созерцанія. Оно не менѣе прекрасно описано у Вордсворта въ стихотвореніи The Prelude.
Моей душой тогда овладѣвало
Священное спокойствіе, такое,
Что зрѣніе тѣлесное мое
Я забывалъ, и то, что видѣлъ взоромъ,
Являлось мнѣ какъ нѣчто, что во мнѣ,
Видѣнье сна, просвѣтъ въ мой умъ идущій
У Шелли очень тонко описано это слияние человеческой Души с Природой, под влиянием созерцания. Оно не менее прекрасно описано у Вордсворта в стихотворении The Prelude.
Моей душой тогда овладевало
Священное спокойствие, такое,
Что зрение телесное мое
Я забывал, и то, что видел взором,
Являлось мне как нечто, что во мне,
Виденье сна, просвет в мой ум идущий
Къ стр. 27.
Сонъ Маріанны.
Этотъ сонъ не есть простой поэтическій вымыселъ. Шелли разсказываетъ здѣсь сонъ, который видѣла Маріанна Гёнтъ. Къ сожалѣнію, у насъ нѣтъ возможности провѣрить въ точности, много ли было образовъ Шелли въ снѣ этой леди. Думаю, что почти все принадлежитъ Шелли, и думаю также, что въ данномъ случаѣ онъ изображаетъ, въ извѣстной мѣрѣ, дѣйствіе опіума, съ которыхъ, какъ съ лекарствомъ, онъ былъ знакомъ. Дѣйствіе опіума геніально описано въ книгѣ Де-Куинси (1785—1859) Confessions of an english opium-eater (Исповѣдь англійскаго опіумо-ѣда). Бодлэръ перевелъ ее, въ извлеченіи, на французскій языкъ въ Les paradis artificiels (Искусственные эдемы). Де-Куинси видѣлъ подъ вліяніемъ опіума причудливыя зданія и большія пространства воды. Онъ говоритъ: «Лучшій мой годъ былъ годомъ блестящей воды, обостровленнымъ, въ оправѣ изъ темной тѣни опіума». Обращаясь къ опіуму, онъ говоритъ: «Ты строишь на лонѣ темноты, изъ фантастическихъ образовъ мозга, города и храмы, превыше искусства Фидія и Праксителя, превыше блесковъ Вавилона и стовратныхъ египетскихъ Ѳивъ. Изъ безпорядочности дремотной мечты ты властенъ воззвать въ солнечный свѣтъ лики давно схороненной красоты». Эдгаръ По неоднократно описалъ необыкновенную силу видѣнія подъ вліяніемъ этого яда, «міръ внушеній, веселую и пеструю волну чуждой метода рапсодической мысли». Кольриджъ, который также втеченіи цѣлыхъ лѣтъ зналъ дѣйствіе опіума, написалъ подъ вліяніемъ сна, навѣяннаго имъ, геніальную фантазію Кубла Ханъ, начинающуюся строками:
Въ странѣ Ксанадъ благословенной
Дворецъ построилъ Кубла Ханъ,
К стр. 27.
Сон Марианны.
Этот сон не есть простой поэтический вымысел. Шелли рассказывает здесь сон, который видела Марианна Гёнт. К сожалению, у нас нет возможности проверить в точности, много ли было образов Шелли в сне этой леди. Думаю, что почти всё принадлежит Шелли, и думаю также, что в данном случае он изображает, в известной мере, действие опиума, с которых, как с лекарством, он был знаком. Действие опиума гениально описано в книге Де-Куинси (1785—1859) Confessions of an english opium-eater (Исповедь английского опиумо-еда). Бодлэр перевел ее, в извлечении, на французский язык в Les paradis artificiels (Искусственные эдемы). Де-Куинси видел под влиянием опиума причудливые здания и большие пространства воды. Он говорит: «Лучший мой год был годом блестящей воды, обостровленным, в оправе из темной тени опиума». Обращаясь к опиуму, он говорит: «Ты строишь на лоне темноты, из фантастических образов мозга, города и храмы, превыше искусства Фидия и Праксителя, превыше блесков Вавилона и стовратных египетских Фив. Из беспорядочности дремотной мечты ты властен воззвать в солнечный свет лики давно схороненной красоты». Эдгар По неоднократно описал необыкновенную силу видения под влиянием этого яда, «мир внушений, веселую и пеструю волну чуждой метода рапсодической мысли». Кольридж, который также втечении целых лет знал действие опиума, написал под влиянием сна, навеянного им, гениальную фантазию Кубла Хан, начинающуюся строками:
В стране Ксанад благословенной
Дворец построил Кубла Хан,
