одну слабую, да и то еще сомнительную аналогию, именно рассказанную в „Сообщениях из сонной жизни Августы К. в Дрездене“, 1843, стр. 115 и 318, — факт, будто этой сомнамбуле неоднократно удавалось одной своей волей, без всякого употребления рук, отклонять магнитную стрелку.
Изложенный здесь взгляд на рассматриваемую проблему объясняет прежде всего, почему, если даже допустить возможность реального воздействия умерших на мир живущих, то подобное воздействие могло бы все-таки совершаться лишь в крайне редких и совершенно исключительных случаях: их возможность была бы связана со всеми указанными, не легко встречающимися вместе условиями. Затем из этого взгляда вытекает, что если факты, рассказанные в книге о префорстской ясновидящей и в однородных с нею сочинениях Кернера, как в наиболее подробных и наилучше удостоверенных сообщениях о духовидцах, какие только имеются в печати, не признаются нами за чисто субъективные, за простые aegri somnia, и если также мы не довольствуемся изложенной выше гипотезой о retrospective second sight, к dumb shew (немое зрелище) которого ясновидящая присоединила диалог собственного изделия, но хотим положить в основу дела истинное воздействие умерших, — то все-таки столь возмутительно нелепый, даже безобразно глупый миропорядок, о каком свидетельствовали бы указания и поведение этих духов, не получит от этого никакого объективно реального основания, а всецело должен быть отнесен на счет интуитивной и мыслительной деятельности, которая хотя и возбуждена сверхъестественным воздействием, но необходимо остается верна себе самой, совершаясь в голове чрезвычайно невежественной ясновидящей, всецело сжившейся с своей верой, преподанной в катехизисе.
Во всяком случае, спиритическое явление прежде всего и непосредственно есть не более как видение в мозгу духовидца: что извне его может возбуждать умирающий, это засвидетельствовано многократным опытом; что его может вызывать живой человек, это точно также во многих случаях удостоверено надежными свидетелями; вопрос только в том, может ли это сделать также умерший.
Наконец, при объяснении спиритических явлений можно было бы сослаться еще и на то, что разница между некогда жившим и теперь живущим не безусловна и что в обоих является та же самая воля к жизни: поэтому, живой человек, забираясь в прошлое, может извлекать такие воспоминания, которые кажутся сообщениями умершего.
Если бы мне всеми этими размышлениями удалось пролить хотя бы только слабый свет на очень важный и интересный вопрос, уже тысячелетия противопоставляющий одну другой две партии, из которых одна настойчиво твердит: „это так!“, между тем как другая упорно повторяет: „этого не может быть“, — то я достиг бы всего, на что я мог здесь надеяться и чего читатель вправе был ожидать.
