остается верным естественному своему назначению, т. е. служению собственной воле, лишь выполняя его более точно и легко. Интеллект же гения уклоняется от этой службы. В силу этого гениальность решительно неблагоприятна для счастья личности; вот почему и Гете заставляет своего Тассо сказать:
|
„Der Lorbeerkranz ist, wo er dir erscheint, |
Поэтому гений для того, кто им одарен, — прямой выигрыш; но косвенным образом это не сказывается.
На животных ясно видать, что их интеллект работает лишь для служения воле: по большей части и у людей дело обстоит не иначе. Сплошь да рядом это заметно и на них; у некоторых видно и то, что интеллект их никогда не действовал, если не был направлен на мелочные цели жизни и на средства к достижению их, часто низменные и недостойные. Кто обладает решительным перевесом интеллекта над тем количеством, которое необходимо для служения воле, при чем этот излишек сам по себе превращается в совершенно свободную, не побуждаемую волей и не имеющую отношения к ее целям, деятельность, в результате какой получается чисто-объективное восприятие мира и вещей, тот и есть гений, и это отпечатлевается на его облике: впрочем, отпечаток этот налагается, хотя и не в столь заметной степени, уже всяким перевесом интеллекта над обычным его количеством.
Никакая разница в положении, ранге, рождении не может сравниться с тою бездной, какая разверзается между бесчисленными миллионами людей, которые смотрят на свою голову и пользуются ею лишь в качестве раба брюха, т. е. орудия, приноровленного к целям воли, — и теми, в высшей степени редкостными и немногочисленными людьми, которые имеют мужество сказать; „Нет, она слишком хороша для этого: она должна работать лишь для собственных своих целей, — т. е. для восприятия дивного и пестрого зрелища этого мира, чтобы потом воспроизвести его в виде образа или объяснения, смотря по свойствам индивидуума, одаренного такой головой“. Эти люди — поистине благородные, настоящая аристократия мира. Прочие — крепостные, glebae adscripti. Конечно, в данном случае я говорю только о тех, кто имеет не одно лишь мужество, но и призвание, а, следовательно, и право отрешать свою голову от служения воле, — т. е. отрешать
- ↑ Лавровые венцы, где ты их видишь, скорее признак страдания, чем счастья.
