протяженная, хотя и сообщила материи форму, но лишь от нее заимствовала непротяженность. — Таким образом, идеи раскрывают еще не внутреннюю сущность, а только объективный характер вещей, т. е. все еще только явление, и даже этот характер был бы нам непонятен, если бы внутренняя сущность вещей не была нам известна, по крайней мере, в виде смутного чувства, — из другого источника. Самая эта внутренняя сущность не может быть понята из идей и вообще путем какого бы то ни было чисто-объективного знания; поэтому она навеки оставалась бы тайной для нас, если бы мы не имели доступа к ней с совершенно другой стороны. Только потому, что всякое познающее существо есть одновременно и индивидуум, а через этой часть природы, — только потому для него и открыт доступ в недра последней: доступ этот находится в самосознании человека, где сокровенное ядро природы вещает о себе наиболее непосредственным образом и, как мы видели, оказывается волей.
То, что, рассматриваемое как чисто-объективный образ, чистая форма и потому как нечто стоящее вне времени, как и вне всех отношений, есть платонова идея, — это самое, взятое эмпирически и во времени, есть species или род: последний таким образом представляет собою эмпирический коррелят идеи. Идея, в сущности, вечна, род же бесконечно долог, хотя проявления его на какой-нибудь планете и могут угаснуть. Да и самые названия идеи и рода переходят одно в другое: ιδεα, ειδος, species, Art (вид). Идея — это species, но не genus; вот почему species — создания природы, между тем как genera — создания людей: они представляют собою не больше, как понятия. Species бывают naturales, но genera только logica. О поделках рук человеческих существуют не идеи, а только понятия, т. e. genera logica, а их подвидами являются species logicae. К тому, что сказано мною об этом в § 41 первого тома, я хотел бы прибавить еще, что и по Аристотелю (Меtaph.; I, 9 и XIII, 5) платоники не признавали существования идей поделок („они отрицали идеи таких вещей, как дом и кольцо“). Ср. с этим схолиаста, стр. 562, 63 берлинского издания in—4°. Далее Аристотель говорит, Metaph., XI, 3: „если существуют идеи, то существуют они в том, что дано от природы; поэтому недурно сказал Платон, что существуют роды таких вещей, которые даны от природы“; к этому схолиаст на стр. 800 делает такое примечание: „с этим согласны были и те, кто утверждал существование идей, ибо они говорили, что есть идеи не поделок, а созданий природы“. Надо заметить впрочем, что теория идей ведет свое происхождение от Пифагора, если только мы не откажем в
