сивно разделенной деятельности ретины. Очевидно, что, когда ретина в той части, на которую только что действовал белый круг, истощится, деятельность ее уже не может быть возбуждена посредством меньшей степени яркости. Это можно сравнить с действием капель серного эфира, которые, будучи пролиты на руку, при испарении уничтожают теплоту этого места, пока она снова не возвратится. — Далее, если положить на место белого диска желтый и смотреть на него обыкновенным взором (еще раз настаиваю), — затем внезапно обратить их на темную поверхность, диск покажется не черным, как он казался ранее при подобных условиях, а фиолетовым т. е. обнаружится скрытый физиологический спектр зрения. Самое явление я считаю очень близко известным из того, что я сказал в введении. Итак, приступаю к объяснению явления, истинность которого никаким доказательством не может быть освещена более, чем самой очевидностью дела, воспринятой и удержанной посредством суждения и более и более укрепляемой через созерцание самого явления во всех его изменениях, пока наиболее сильный аргумент для доказательства не представится в том, что будет изложено в § 10.
Белый диск вызвал полную деятельность ретины, которая, будучи истощена и ослаблена, остается в месте, подвергавшемся воздействию, бездеятельной, о чем свидетельствует последующий черный цвет. Но желтый цвет принял вместо черного фиолетовый; следовательно. желтый цвет возбудил неполную деятельность ретины и, вследствие этого, мог исчерпать не всю ее силу, но одну часть; другая же часть, фиолетовый диск, является самопроизвольно. Следовательно, деятельная сила ретины разделяется при восприятии желтого цвета на две половины и переходит в части, различные не только по количеству, но и по качеству, из которых одну представляет нам желтый цвет, другую же — фиолетовый, самопроизвольно следующий за ним. Так как обе части, взятые вместе, обнимают собою полную деятельность ретины, то я называю одну из них дополнением другой. Впечатление, возбуждаемое в ретине желтым цветом, очевидно, более схоже с впечатлением самого света, или белизны, чем то, которое возбуждается фиолетовым цветом. Отсюда мы заключаем, что части, на которые разделяется деятельность ретины, не равны между собою, и та часть, которую представляет желтый цвет, несравненно более той, которую представляет фиолетовый цвет, или его добавление.
Далее, так как речь пойдет о яркости и темноте цветов, следует различать настоящую, прирожденную степень яркости или темноты цвета от несущественной, или случайной, происходящей от примеси белого или черного цвета, так как каждому цвету можно, с помощью примеси белого или черного цветов, произвольно придавать более
