Надо составить из трех самых чистых пигментов, желтого, синего и красного, небольшую порцию черного и размешать ее в большой ванне воды, — и она совсем не будет заметна; также нельзя будет утверждать, что вода стала от этого светлее.
В чувственных вещах существует граница, где они для нас исчезают, и как в опыте, так и в суждении мы находимся здесь в самом опасном пункте.
Что касается объяснения восстановления белого цвета из восстановления частичной деятельности глаза, то об этом — в следующий раз.
В. 10 ноября 1815.
десять недель тому назад дали мне обещание сообщить мне в скором времени настоящее Ваше мнение о моей теории цветов. Я написал Вам 3-го декабря еще одно длинное письмо, которое содержит защиту моего мнения о фиолетовом цвете, а также обстоятельное доказательство моей теории. Между тем Ваше Превосходитдльство, по-видимому, опять совсем забыли меня и мою теорию цветов. Моя прежняя, всегда смутная надежда, что Вы, приняв некоторое участие в этой работе, будете способствовать ее напечатанию, постепенно разрушена; твердая уверенность, что я во всяком случае узнаю Ваше мнение, также исчезает после почти семимесячного напрасного ожидания; моя последняя просьба поэтому состоит в том, чтобы Вы были так добры и прислали мне обратно рукопись и этим положили делу конец; ибо для меня все неопределенное, неясное, всякое ожидание крайне тягостны, — что связано, быть может, с моей во всяком случае нелицемерной любовью к истине, ясности и определенности; к тому же я ждал и надеялся почти семь месяцев: это больше, чем я могу вынести.
Говоря откровенно, я совершенно не в состоянии представить себе, чтобы Вы, Ваше Превосходительство, не признали истинности моей теории: ибо я знаю, что моими устами гласила сама истина — в этой небольшой вещи, как со временем в более крупных, — а Ваш ум настолько хорошо и правильно настроен, что не может не дать соответственого отзвука. Но я могу вполне допустить, что субъективное нерасположение Ваше к некоторым моим тезисам, не совсем согласным с высказанными Вами, мешает Вам заняться моей теорией; так что Вы ее постоянно отодвигаете от себя и откладываете на будущее время и, не имея возможности ни выразить своего сочувствия, ни отказать в нем, предпочитаете совсем умалчивать об этом. Но
