существу дела это меня удивляет, и уже потому, что я в тысячу раз более Ваш защитник (и тоже именно по существу), чем противник; но после некоторых Ваших фраз, это становится понятным, и я должен так это и принять.
В заключение я прошу Ваше Превосходительство верить мне, что ни эта, ни какая-либо иная случайность не может вызвать перемены в глубоком и искреннем уважении к Вам, которым воистину никто не проникнут так, как
Вашего Превосходительства преданнейший слуга
Дрезден, 23 января 1816.
Как часто, добрейший мой, мне хотелось видеть Вас в эти зимние вечера, так как письменно в настоящем случае прийти к какому-либо соглашению невозможно. Я брал учение о цветах и ставил его между нами как предмет беседы, — а ведь она не обязана всегда быть соглашением. Все же, не желая оставить Вас при такой прекрасной честной попытке без явного выражения участия, я два дня занимался в Иене по возможности просмотром всего, что появилось нового в печати о цветах за последние восемь лет. Я хотел обосновать этим мои дальнейшие беседы с Вами. Но это благое намерение вызвало противоположные результаты, так как я слишком ясно увидел, что люди хотя и могут быть одного мнения относительно предметов и их явлений, но никогда не придут к соглашению в воззрениях, выводах и объяснениях, — даже те, кто согласен между собою в принципе, ибо приложение его тотчас же разъединяет их. И я увидел слишком ясно, что наше старание между собою столковаться будет тщетным. Идея и опыт никогда не встречаются по средине; соединить их возможно только в искусстве и в деле. Я опять занялся Вашей рукописью и письмами, последние даже собственноручно переплел, так как они должны быть сохранены вместе. Я охотно сделал бы из них извлечение, но так как это доступно лишь специалисту, то я нарушил бы этим тайну. Если бы Вы сделали это сами, Вы доставили бы мне этим большую радость; мне хотелось бы иметь настолько сокращенное изложение Ваших воззрений, чтобы я мог со временем включить его в свое учение о цветах.
Извещайте меня от времени до времени, чем Вы занимаетесь, и Вы всегда найдете во мне сочувствие, так как я хотя и слишком стар для того, чтобы воспринять чужие воззрения, но все же очень
