в разных науках очень различно, так что одни из них отличаются больше субординацией, а другие — координацией; в этом отношении первые требуют большей силы суждения, а последние — большей памяти. Уже схоластикам было известно[1], что так как умозаключение требует двух посылок, то никакая наука не может исходить из единственного, дальше уже ниоткуда не выводимого главного принципа: каждая наука должна иметь несколько таких принципов, по крайней мере — два. Преимущественно классифицирующие науки: зоология, ботаника, также физика и химия — насколько последние сводят всю неорганическую деятельность к немногим основным силам — содержат больше всего субординаций; наоборот, история собственно не имеет их совсем, потому что общее заключается в ней лишь в обзоре главных периодов, из которых однако нельзя вывести отдельных событий: последние подчинены первым только хронологически, но по своему понятию координированы с ними; вот почему история, строго говоря, — знание, а не наука. Правда, в математике, как ее построяет Эвклид, одни аксиомы представляют собою недоказуемые главные положения, а все доказательства постепенно и строго подчиняются им; но такое построение не связано с сущностью математики, и на самом деле каждая теорема начинает собою новую пространственную конструкцию, которая по своему существу независима от предыдущих и познаваема, собственно говоря, сама из себя, совершенно независимо от них, в чистом пространственном воззрении, где даже самая запутанная конструкция в сущности так же непосредственно ясна, как и аксиома; впрочем, подробнее об этом будет сказано ниже. Между тем каждое математическое положение остается все-таки общей истиной, применимой к бесчисленным отдельным случаям; ей свойствен также постепенный переход от простых положений к сложным, вытекающим из первых: таким образом, математика во всех отношениях — наука.
Совершенство науки как такой, т. е. применительно к ее форме, состоит в том, чтобы в ее положениях было как можно больше субординации и как можно меньше координации. Поэтому научным талантом всегда является способность субординировать сферы понятий по их различным определениям, для того чтобы, как этого многократно требует Платон, наука представляла собою не единое общее, под которым непосредственно сопоставлено необозримое многообразие, а чтобы, напротив, от
- ↑ Суарец, Disput. metaphysicae, disp. III, sect. 3, tit. 3.
