Канта: явление), т. е. представление. Можно также рассматривать эти формы как нераздельную границу между субъектом и объектом; поэтому, хотя каждый объект должен в них проявляться, но и субъект, независимо от проявляющегося объекта, вполне владеет ими и обозревает их. Но если только проявляющиеся в этих формах объекты не пустые призраки, а имеют реальное значение, то они должны указывать на что-то, быть выражением чего-то такого, что не объект уже, подобно им самим, не представление, не относительное только, т. е. существующее для субъекта, — а что пребывает вне такой зависимости от противостоящего ему основного условия и его форм, т. е. является не представлением, а вещью в себе. Поэтому возможен, по крайней мере, следующий вопрос: есть ли эти представления, эти объекты еще что-нибудь сверх того и независимо от того, что они — представления, объекты субъекта? И если — да, то что же они такое в этом смысле? Что служит их другой, от представления toto genere отличной стороною? Что такое вещь в себе? — Воля: таков был наш ответ, но я покамест отлагаю его в сторону.
Чем бы ни была вещь в себе, Кант во всяком случае правильно заключил, что время, пространство и причинность (которые мы признали видами закона основания, а самый этот закон — общим выражением форм явления) не могут быть ее определениями, а присоединились к ней, лишь когда и поскольку она сделалась представлением, — т. е. принадлежат только ее явлению, а не ей самой. В самом деле: так как субъект вполне познает и конструирует их из самого себя, независимо от всякого объекта, то они должны быть свойственны представляемости как такой, а не тому, что делается представлением. Они должны быть формой представления как такого, а не свойствами того, что приняло эту форму. Они должны быть даны уже в самой противоположности субъекта и объекта (не в понятии, а в действительности), т. е. служить лишь ближайшим определением формы познания вообще, наиболее общим определением которого является самая эта противоположность. Все то, что в явлении, в объекте, обусловлено временем, пространством и причинностью и лишь через их посредство может быть представляемо, именно — множественность, вытекающая из после и друг за другом, изменяемость и пребывание, вытекающие из закона причинности; далее, только под условием причинности представляемая материя; наконец, все то, что в свою очередь лишь посредством них представляемо, — все это вместе не существенно и не свойственно тому, что здесь проявляется, что вошло в форму представления, — а только связано
