му и произойти, подобно нам, из решительнейшего утверждения воли и не может, подобно нам, иметь тело, насквозь представляющее собою конкретную волю, проявление воли: нет, рожденный от непорочной девы, он и тело имеет лишь призрачное. Так гласит учение докетов — очень последовательных в этом отношении отцов церкви. В особенности учил этому Аппеллес[1], против которого, как и против его последователей, восстал Тертуллиан. Но даже и Августин комментирует место „Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной“ (Рим. 8, 3) следующим образом: „Ибо не была в Нем греховна плоть, которая была рождена не от плотской похоти; но было в нем все-таки подобие плоти греховной, так как смертна была плоть“ (Liber 83, quaestion. qu. 66). Он же в своем произведении, носящем имя Opus imperfectum (I, 47), учит, что первородный грех — это одновременно и грех, и кара. Грех этот таится уже и в новорожденных младенцах, но обнаруживается лишь тогда, когда они вырастут. Однако (по его воззрению) источник этого греха надо выводить из воли согрешающего. Таким грешником и был Адам, — но в нем существовали мы все: Адам сделался несчастен, и в нем все мы сделались несчастны. — Да, учение о первородном грехе (утверждение воли) и об искуплении (отрицание воли) — это великая истина, и она составляет ядро христианства, между тем как остальное по большей части только оболочка и покров, или деталь. Поэтому Христа надо всегда понимать в общем смысле как символ, или олицетворение отрицания воли к жизни, но не в индивидуальном — все равно, опираться ли на Его мифическую историю в Евангелиях, или на ту вероятную и истинную, которая лежит в основе первой. Ибо ни та, ни другая не могут дать полного удовлетворения. Они представляют собою только внешнюю форму правильного взгляда на него, форму, приуроченную для народа, который всегда требует чего-нибудь фактического. То, что в новейшее время христианство забыло свое истинное значение и выродилось в плоский оптимизм, — это нас здесь не касается.
Далее, основным и евангельским учением христианства является то, которое Августин в согласии с главами церкви защищал от пелагианских плоскостей; очистить его от ошибок и восстановить в прежнем виде Лютер полагал главной целью своих стремлений, как он это прямо высказывает в своей
- ↑ Шопенгауэр имеет в виду Аполлоса (Аполлония), современника апостола Павла. Ср. Куно Фишер, „А. Шопенгауэр“, стр. 450.Примеч. переводчика.
