частыми обрывами. Мѣстами лежалъ свѣтъ; мѣстами виднѣлись открытыя луговыя площади, по которымъ и ихъ сосѣднимъ скаламъ лѣпилась арца (Juniperus Pseudo-Sabina).
Слѣдуя внизъ съ перевала Балгатенъ-котэль по наплывамъ льда, мы на другой день вышли въ долину рѣки Какты-голъ, праваго притока Еграй-гола. Означенная долина была свободна отъ снѣга, такъ что бѣлый ледяной покровъ рѣки рѣзко выдѣлялся на сѣромъ фонѣ обнаженной земли. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, при дальнѣйшемъ движеніи вверхъ, Какты-голъ оказался открытымъ. Замѣчательно прозрачныя воды его катились то однимъ, то нѣсколькими рукавами по песчано-галечному дну. Берега описываемой рѣки густо поросли тамарискомъ и мирикаріей. Изъ птицъ замѣчены водяныя оляпки (Cinclus sp.), летавшія съ громкимъ крикомъ надъ открытыми водами рѣки. Въ сосѣднихъ кустарникахъ ютились сѣрыя (Perdix cinerea robucta) и сифаньскія куропатки; на ближайшихъ скалахъ слышались голоса кэкэликовъ.
Не смотря на очень богатую кормомъ долину Какты-гола, мы кочевниковъ нигдѣ не встрѣчали. Только вступивъ въ долину рѣки Цаганъ-оботу, лѣваго притока Какты-гола, экспедиція, чрезъ нѣсколько верстъ движенія вверхъ, достигла урочища Тулайту-іоролъ, обитаемаго тангутами. Одинъ изъ нашихъ проводниковъ (ихъ было два) сообщилъ еще раньше о этихъ кочевникахъ, какъ о совершенно мирныхъ людяхъ.
Мѣстные тангуты считаютъ своимъ главою ламу, который въ сущности и распоряжается ими. Съ этимъ ламой намъ удалось познакомиться и пріобрѣсти отъ него нѣсколько хайныковъ, въ помощь караваннымъ животнымъ. Лама, много слышавшій объ европейцахъ вообще, ужасно интересовался нашими вещами и съ большимъ интересомъ ихъ разсматривалъ. Особенное же любопытство проявилъ при видѣ оружія (хотя это и не совсѣмъ подобаетъ духовной особѣ), компаса, бинокля; часовъ же понять не могъ. Просилъ на обратномъ пути уступить ему что-нибудь изъ русскихъ вещей. Получивъ же кое-какіе подарки при первомъ свиданіи, онъ остался нами чрезвычайно доволенъ и охотно исполнилъ нашу просьбу — дать проводника до слѣдующаго стойбища тангутовъ.
Здѣшніе обитатели живутъ также скученно, какъ и тѣ, которыхъ мы встрѣчали раньше. Ихъ многочисленныя стада барановъ, яковъ и лошадей паслись въ сосѣднихъ распадкахъ горъ. Кормъ ближайшей окрестности весь былъ выбитъ.
Долина Цаганъ-оботу, по дну которой катятся воды рѣки того же названія, была сплошь покрыта кустарниками балго-мото. Въ нихъ ютились мелкія птички: пустынная синичка, завирушка, красный вьюрокъ и др. Подъ ледянымъ карнизомъ мы замѣтили водяную оляпку.
9-го января экспедиція слѣдовала къ перевалу Цаганъ-оботу. Направленіе пути было прежнее, юго-восточное. Сосѣднія горы несутъ мягкій характеръ. Луговая растительность взбѣгаетъ почти до гребня. Въ распадкахъ горъ спрятанъ низкорослый тальникъ, который густымъ ковромъ одѣваетъ сѣверные скаты. Снѣгъ лежалъ только въ верхнемъ поясѣ горъ и по глубокимъ оврагамъ. На открытомъ же плато онъ былъ снесенъ вѣтромъ.
Поднявшись на перевалъ, абсолютная высота котораго около 14,200 футовъ, мы встрѣтили, среди животной жизни, тибетскихъ представителей. По сторонамъ паслись стада дикихъ яковъ, которые, большею частью, не смотря на стужу, держались по гребнямъ горъ у снѣговъ. На болѣе низкихъ мѣстахъ бродили хуланы; въ перемѣшку съ ними паслись стройныя антилопы-ада. На всемъ пути луговое плато было изрыто норами пищухъ (Lagomys ladacensis). Вмѣстѣ со звѣрями появились и птицы, свойственныя высокому нагорью: сойка, вьюрки земляные, соколъ Гендерсона и сарычъ; послѣдніе два вида усиленно преслѣдовали пищухъ.
Слѣдующими двумя переходами экспедиція достигла озера Тосо-норъ, лежащаго на томъ же плато на высотѣ 13,300 фут. надъ уровнемъ океана. Пройденная мѣстность представляетъ всхомленное нагорье, прикрытое луговой растительностью. Къ сѣверу осталась передовая ограда Тибета; къ югу мутнымъ силуэтомъ выдѣлялась слѣдующая цѣпь, высоко вздымающаяся на южномъ берегу Тосо-нора. На юго-востокѣ въ пыльной мглѣ тускло блестѣли снѣга Амне-Мачина.
Первая стоянка экспедиціи на озерѣ Тосо-норѣ была на сѣверномъ берегу, неподалеко отъ его восточной окраины. Здѣсь же мы устроили дневку для производства астрономическихъ работъ и другихъ научныхъ изысканій. Затѣмъ, оставивъ озеро Тосо-норъ до обратнаго слѣдованія, когда его удалось прослѣдить на всемъ протяженіи, мы снова повернули къ сѣверо-востоку на сосѣднее озеро — Хара-норъ, или, какъ его называютъ тангуты, Дыгъ-мцо. Послѣднее лежитъ въ двухъ дняхъ пути на разстояніи 35 верстъ. Обставленное горами, подобно Тосо-нору, озеро Хара-норъ въ половину меньше перваго. Изъ его блестящей ледяной поверхности высоко вздымается горный островъ, лежащій ближе къ сѣверо-западному берегу. Абсолютная высота долины, заключающей въ себѣ воды описываемаго озера, та же, что и Тосо-нора, т. е. 13,300 футовъ. Животная жизнь остается прежней.
Далѣе намъ предстоялъ путь въ басейнъ Желтой рѣки, въ который и привелъ насъ слѣдующій переходъ; а вторымъ переходомъ мы уже достигли р. Чурмыни, на которую, немного ниже нашего вступленія, выходилъ путь Н. М. Пржевальскаго.
На р. Чурмыни, и вообще при вступленіи въ басейнъ Хуанъ-хэ, характеръ мѣстности видимо измѣняется. Здѣсь русла рѣкъ спрятаны въ глубокихъ ущельяхъ, бока которыхъ обставлены конгломератовыми отвѣсными стѣнами. Всѣ воды имѣютъ стокъ къ юго-востоку и востоку, такъ какъ общее пониженіе высокаго нагорья направлено въ ту сторону. Всюду кругомъ высятся горы; къ югу отъ Чурмыни стоитъ хребетъ, по словамъ тангутовъ, изобилующій золотомъ. Нѣсколько лѣтъ тому назадъ китайцы многочисленными партіями разрабатывали земныя нѣдра. Налетѣвшіе тангуты разгромили, однако, золотопромышленниковъ, вслѣдствіе чего послѣдніе сюда уже больше не возвращались. Нѣкоторые изъ мѣстныхъ кочевниковъ отлично помнятъ, какъ удирали китайцы, и какъ долго земная поверхность пріиска была покрыта бѣлой пеленой муки, разсыпанной тангутами по вѣтру.
Съ приходомъ въ басейнъ Желтой рѣки мы встрѣтили кочевниковъ тангутовъ, носящихъ общее названіе Ртау и раздѣляющихся на три хошуна: Рту-Сюма, раскидывающіе свои стойбища черныхъ палатокъ по Чурмыни до перевала Мджугди-ла; Ртау-Мецынъ — между указаннымъ переваломъ и переваломъ Мцый-Гунтукъ, и Ртау-Гунма — далѣе Мцынъ-Гунтука. Общая числительномъ ртаускихъ хошуновъ простирается до 500 палатокъ. Номинально эти тангуты подчинены сининскому амбаню (губернатору), фактически же — галыкскому начальнику Гынса-Нгырё, которому подвластны 5,000 пала-
частыми обрывами. Местами лежал свет; местами виднелись открытые луговые площади, по которым и их соседним скалам лепилась арца (Juniperus Pseudo-Sabina).
Следуя вниз с перевала Балгатен-котэль по наплывам льда, мы на другой день вышли в долину реки Какты-гол, правого притока Еграй-гола. Означенная долина была свободна от снега, так что белый ледяной покров реки резко выделялся на сером фоне обнаженной земли. В некоторых местах при дальнейшем движении вверх Какты-гол оказался открытым. Замечательно прозрачные воды его катились то одним, то несколькими рукавами по песчано-галечному дну. Берега описываемой реки густо поросли тамариском и мирикарией. Из птиц замечены водяные оляпки (Cinclus sp.), летавшие с громким криком над открытыми водами реки. В соседних кустарниках ютились серые (Perdix cinerea robucta) и сифаньские куропатки; на ближайших скалах слышались голоса кэкэликов.
Несмотря на очень богатую кормом долину Какты-гола, мы кочевников нигде не встречали. Только вступив в долину реки Цаган-оботу, левого притока Какты-гола, экспедиция чрез несколько верст движения вверх достигла урочища Тулайту-иорол, обитаемого тангутами. Один из наших проводников (их было два) сообщил еще раньше об этих кочевниках, как о совершенно мирных людях.
Местные тангуты считают своим главою ламу, который, в сущности, и распоряжается ими. С этим ламой нам удалось познакомиться и приобрести от него несколько хайныков в помощь караванным животным. Лама, много слышавший о европейцах вообще, ужасно интересовался нашими вещами и с большим интересом их рассматривал. Особенное же любопытство проявил при виде оружия (хотя это и не совсем подобает духовной особе), компаса, бинокля; часов же понять не мог. Просил на обратном пути уступить ему что-нибудь из русских вещей. Получив же кое-какие подарки при первом свидании, он остался нами чрезвычайно доволен и охотно исполнил нашу просьбу — дать проводника до следующего стойбища тангутов.
Здешние обитатели живут так же скученно, как и те, которых мы встречали раньше. Их многочисленные стада баранов, яков и лошадей паслись в соседних распадках гор. Корм ближайшей окрестности весь был выбит.
Долина Цаган-оботу, по дну которой катятся воды реки того же названия, была сплошь покрыта кустарниками балго-мото. В них ютились мелкие птички: пустынная синичка, завирушка, красный вьюрок и другие. Под ледяным карнизом мы заметили водяную оляпку.
9 января экспедиция следовала к перевалу Цаган-оботу. Направление пути было прежнее, юго-восточное. Соседние горы несут мягкий характер. Луговая растительность взбегает почти до гребня. В распадках гор спрятан низкорослый тальник, который густым ковром одевает северные скаты. Снег лежал только в верхнем поясе гор и по глубоким оврагам. На открытом же плато он был снесен ветром.
Поднявшись на перевал, абсолютная высота которого около 14 200 футов, мы встретили среди животной жизни тибетских представителей. По сторонам паслись стада диких яков, которые большею частью, несмотря на стужу, держались по гребням гор у снегов. На более низких местах бродили хуланы; вперемешку с ними паслись стройные антилопы ада. На всем пути луговое плато было изрыто норами пищух (Lagomys ladacensis). Вместе со зверями появились и птицы, свойственные высокому нагорью: сойка, вьюрки земляные, сокол Гендерсона и сарыч; последние два вида усиленно преследовали пищух.
Следующими двумя переходами экспедиция достигла озера Тосо-нор, лежащего на том же плато на высоте 13 300 футов над уровнем океана. Пройденная местность представляет всхолмленное нагорье, прикрытое луговой растительностью. К северу осталась передовая ограда Тибета; к югу мутным силуэтом выделялась следующая цепь, высоко вздымающаяся на южном берегу Тосо-нора. На юго-востоке в пыльной мгле тускло блестели снега Амне-Мачина.
Первая стоянка экспедиции на озере Тосо-норе была на северном берегу, неподалеку от его восточной окраины. Здесь же мы устроили дневку для производства астрономических работ и других научных изысканий. Затем, оставив озеро Тосо-нор до обратного следования, когда его удалось проследить на всем протяжении, мы снова повернули к северо-востоку на соседнее озеро — Хара-нор, или, как его называют тангуты, Дыг-мцо. Последнее лежит в двух днях пути на расстоянии 35 верст. Обставленное горами, подобно Тосо-нору, озеро Хара-нор вполовину меньше первого. Из его блестящей ледяной поверхности высоко вздымается горный остров, лежащий ближе к северо-западному берегу. Абсолютная высота долины, заключающей в себе воды описываемого озера, та же, что и Тосо-нора, то есть 13 300 футов. Животная жизнь остается прежней.
Далее нам предстоял путь в бассейн Желтой реки, в который и привел нас следующий переход; а вторым переходом мы уже достигли р. Чурмыни, на которую немного ниже нашего вступления выходил путь Н. М. Пржевальского.
На р. Чурмыни, и вообще при вступлении в бассейн Хуан-хэ, характер местности видимо изменяется. Здесь русла рек спрятаны в глубоких ущельях, бока которых обставлены конгломератовыми отвесными стенами. Все воды имеют сток к юго-востоку и востоку, так как общее понижение высокого нагорья направлено в ту сторону. Всюду кругом высятся горы; к югу от Чурмыни стоит хребет, по словам тангутов, изобилующий золотом. Несколько лет тому назад китайцы многочисленными партиями разрабатывали земные недра. Налетевшие тангуты разгромили, однако, золотопромышленников, вследствие чего последние сюда уже больше не возвращались. Некоторые из местных кочевников отлично помнят, как удирали китайцы, и как долго земная поверхность прииска была покрыта белой пеленой муки, рассыпанной тангутами по ветру.
С приходом в бассейн Желтой реки мы встретили кочевников тангутов, носящих общее название Ртау и разделяющихся на три хошуна: Рту-Сюма, раскидывающие свои стойбища черных палаток по Чурмыни до перевала Мджугди-ла; Ртау-Мецын — между указанным перевалом и перевалом Мцый-Гунтук, и Ртау-Гунма — далее Мцын-Гунтука. Общая числительном ртауских хошунов простирается до 500 палаток. Номинально эти тангуты подчинены сининскому амбаню (губернатору), фактически же — галыкскому начальнику Гынса-Нгырё, которому подвластны 5 000 пала-
